Встреча с пришельцем (сборник)
Шрифт:
— Ну, тебе больница не угрожает. Ты у меня парень ого-го-го! — не без гордости заметил я.
— Как утверждает тот же врач, болезнь подкрадывается незаметно, — возразил сын.
— Ну что ж, — сказал я, — тогда ты всю эту неделю будешь лишен сладостей. Ни одной конфеты!
— Ни в коем случае! — испуганно замахал руками сын. — Как писалось в журнале «Общественное питание», злоупотребление сладким так же опасно, как и полный отказ от него. Разве ты не знаешь, что сладости —
— Не нужно разлада, — согласился я. — Для начала ограничимся мороженым. Ни одной копейки на мороженое ты не получишь! По крайней мере в ближайшие две недели.
— Папа, зря ты так, — покачал сын осуждающе головой. — Ты же знаешь — молока я не пью, молочных продуктов типа сыра, сметаны, кефира не ем. А в молоке очень много витаминов и других элементов, без которых организм не может обойтись. Так что мороженое — единственный способ, благодаря которому мой организм может заполучить хоть что-то молочное…
Обессиленный этими педагогическими дебатами, я опустился в кресло и попытался сосредоточиться.
— А может, — несмело предложил я, — мы тебя лишим телевизора? Хотя бы на несколько дней? Будешь иметь время лучше учить уроки.
— К сожалению, и этого нельзя, — вздохнул сын. — Как раз в телепередаче «В кругу семьи» шла речь о том, что телевизор — это источник информации и запрещать детям смотреть его программы — значит обрекать их на интеллектуальное отставание.
Не успел я и рот раскрыть, как сын убежденно добавил:
— То же самое касается кино, книг, журналов!
— Как же тебя наказать? — спросил я.
— Как наказать? — задумчиво переспросил сын. — Я сейчас полистаю подшивку журнала «Семья и школа» и скажу тебе. Кажется, там по этому поводу что-то было…
Подарок
Перед концертом в клубе прочитали лекцию «Алкоголь — наш враг».
Прослушав ее, я твердо решил: больше ни капли! Жена была о восторге. Она сказала, что это дли нее наиприятнейший подарок к дню рождения.
— А знаешь, дружище, — радостно выпалил я приятелю на следующий день, торжественно ставя на стол бутылку вина, — я больше не пью.
Он усмехнулся и попросил две рюмки.
— Серьезно, не пью.
Он внимательно взглянул на меня, покраснел:
— Извини, тебе, вероятно, уже передали… Я и в самом деле назвал тебя болваном и кретином, но это случайно вырвалось. Ты же знаешь, я совсем другого мнения о тебе…
— Не в том дело, — весело ответил я. — У меня нет никаких оснований обижаться на тебя, просто я больше не пью…
— Ну,
— Клянусь, все это не имеет никакого значения! Я просто больше в рот не беру.
Он начал одеваться с видом трагика, которому так и не дали обещанной роли, а на прощанье сказал:
— Если бы ты знал, как горько терять друзей!..
На следующий день мне повстречался сосед.
— У меня сегодня такая радость, — сообщил он. — Наконец-то мое рационализаторское предложение одобрили. Ты представляешь, сколько было поздравлений…
— Я тоже от души приветствую, — растроганно вымолвил я.
— Это событие надо обмыть! По фужеру шампанского? А?
— Не могу, — сказал я.
С минуту он подозрительно смотрел на меня. Потом положил свою крепкую руку на мое плечо.
— Не стоит так обижаться, — тихо произнес он. — Было, действительно было: сказал твоей жене комплимент. Ну извини, больше не буду…
— Да не в том дело. Просто я стал непьющим!
— Ну и не надо! — возмутился он. — Перед тобой извиняются, а ты…
И ушел не попрощавшись.
День рождения родственника начался, как обычно, с длинного и мудрого тоста. Была дана команда — пить до дна.
— А это еще что такое? — спросил именинник, кивая на мою полную рюмку.
— Не пью, понимаешь…
— Ах, вот как! — грозно произнес он. — Понятно! Ты не можешь смириться с тем, что ничего не получил из бабушкиного наследства. Все ясно!..
…Мы сидим с женой одни за праздничным столом. Друзья и родные, ссылаясь на исключительные обстоятельства, прийти к нам отказались. Весело искрится шампанское. Жена радостно улыбается и предлагает тост за счастье в нашей семье.
— Но ты же знаешь, я дал слово — ни одной капли.
— Я давно уже замечаю, — вдруг разрыдалась жена, — наше семейное счастье для тебя ничто…
Выхода не было — пришлось выпить.
Цена сочувствия
В его глазах была такая отчаянная скорбь, что я не выдержал:
— Стоит ли казнить себя из-за такой мелочи? Мелочи, говорите? Да я за эту рубашку сорок рублей отдал! В магазине было темно — не рассмотрел, — в отчаянии произнес он.
— Но она не такая уж и плохая, как вам кажется, — попытался я его успокоить.
— Вы думаете?
— Уверен. Кое-кто был бы счастлив одеть такую. Я, например…
— Вам нравится? И вы молчали! — пристыдил он меня, снимая с себя рубашку.