Встреча тиранов (сборник)
Шрифт:
— Чего-то света нету? — спросил он. — Не знаешь?
— А вы проверьте, — сказал Шубин, — нет воды, нет газа и не работает телефон.
— А что? — Человек сразу поверил и испугался. — Что случилось, да?
— Эля, — сказал Шубин, отпуская ее руку. — Я тебя очень прошу. Пройди по квартирам и еще лучше — возьми кого-нибудь из мужчин, на которых можно положиться. Сейчас люди будут вставать, они ничего не знают. Может быть паника, кто-то может заразиться… Ну не мне тебя учить.
— Хорошо, Юрий Сергеевич, —
Она хотела еще что-то сказать, но Василий Карпович из соседней квартиры не дал.
— Да что случилось, я спрашиваю! — почти закричал он. — Ты можешь человеческим языком объяснить?
Перешагивая через две ступеньки, Шубин сбежал с лестницы. Хлопнула бурая дверь подъезда.
Холодный ветер ударил в лицо. Он нес колючие снежинки. Шубин надвинул капюшон аляски.
На улице рассвело. Он перешел улицу и оглянулся. Эля стояла у окна. Она смотрела вслед. Тут же рядом с ней возникло лицо Василия Карповича — значит, он уже проник к ним в квартиру.
Шубин прошел за соседний дом. И остановился у его угла, не оборачиваясь больше. Он понимал, что через несколько шагов уйдет из той обыденности мира, в котором еще ничего не произошло, который только сейчас начинает открывать, и то не во всей полноте, масштабы бедствия — как будто от гостиницы, где они провели ночь, до этих домов — много километров, и звуку несчастья еще предстоит их одолеть.
Конечно же, Шубин мог остаться у Эли и поспать еще несколько часов. Нет, он бы уже не заснул. Он-то знал, что жизнь этого и соседних домов — только видимость, а то, настоящее, к чему он принадлежит, начнется за углом.
И вдруг неожиданная мысль заставила его оглянуться.
Он посмотрел на Элин дом. Нет, не на четвертый этаж, а на первый. В трех, нет, в четырех окнах первого этажа открыты форточки. Значит, почти наверняка, там лежат мертвые люди. Лежат мирно, будто спят, но скоро эти двери взломают. Где водораздел? два этажа — гробы, три верхних — обыкновенные квартиры, где люди просыпаются и удивляются, почему нет воды и света. Водораздел — на втором этаже…
Больше он не мог стоять — он должен был оказаться там, где много людей, где что-то делается, где он может пригодиться.
Шубин вышел в следующий двор. Навстречу ему рванулся крик. У скамейки, на которой сидели, обнявшись, влюбленные, стояла, подняв руки, женщина и неразборчиво кричала. Можно было лишь разобрать:…мой девочка… девочка… Лидушка…
Хлопнула дверь, из дома выбежал другой человек, побежал к скамейке. Шубин быстро пошел стороной, к главной улице, к вокзалу.
Дворами Шубин вышел на главную улицу, что вела к вокзалу, как раз к арке, через которую он убегал от милиционера.
Сыпал снег, неровно, зарядами, зло. У кафе, где он сидел с общественниками, лежали тела. Возле них стояли два человека, непонятно зачем — просто смотрели.
По
— Зря ты, — сказал Шубин, — они зараженные.
Прижимая пакеты к животу, парень побежал в арку.
И тут Шубин увидел собственную кепку. Она лежала у края тротуара, совсем засыпанная снегом. Ждала его.
Шубин подошел к ней, поднял, снег примерз к ней, кепка была жесткой и чужой. И тут же Шубин уловил взгляд женщины, закутанной в серый платок. В ее взгляде было осуждение.
— Люди страдали, а вы пользуетесь, сказала вдруг женщина.
— Это моя собственная кепка, — сказал Шубин. — Я ее вчера потерял.
И понял как это глупо звучит.
— Понимаю, понимаю, — сказала женщина.
— А вы проходите, — озлился Шубин.
Женщина пошла у самой стены.
По улице ехал бронетранспортер. В нем стояли два солдата. Они смотрели по сторонам, видимо, изучая обстановку.
Шубин поглядел им вслед. Повернул туда же, куда ехала машина, — к вокзалу. Он миновал кинотеатр «Космос» и автобусную остановку. Автобус все стоял передним колесом на тротуаре, но столкнувшиеся машины были убраны с дороги, и трупы тоже исчезли.
Быстро работают, подумал Шубин. Молодцы. Кто молодцы и почему — он не задумывался. Ему приятно было, что кто-то думает, принимает меры.
На остановке стоял старичок в военной шинели и заячьей шапке.
— Молодой человек! — окликнул он Шубина. — Почему нет автобуса? Я жду уже двадцать минут.
— Автобуса уже не будет, — сказал Шубин и пошел дальше.
— Почему? Вы мне можете объяснить, почему? — старичок стучал палкой.
Шубин увидел, куда убрали трупы, — их, оказывается, еще не успели вывезти. В просвете между большими домами они громоздились грудой, частично прикрытые бульдозером, которым, видно, их туда и отодвинули. Бульдозер был пуст, но возле него стоял милиционер и курил.
Он увидел, что Шубин остановился, и сказал устало:
— Идите, гражданин, смотреть не положено.
— Ладно уж, — сказал Шубин.
По улице медленно ехал грузовик. Задний борт его был откинут. Там тоже были тела.
Простоволосая растрепанная женщина в распахнутой шубе бежала посреди улицы навстречу грузовику и кричала, открыв рот, на одной ноте. Грузовик затормозил, гуднул, но она его не видела. Водитель подождал, пока она пробежит мимо, и снова дал газ.
Окна продовольственного магазина, мимо которого проходил Шубин, были разбиты, большие куски стекла валялись на тротуаре. Внутри шевелились какие-то темные фигуры.