Встреча в парке 2
Шрифт:
Для уверенности, чтобы почувствовать орудие, сделал пару круговых кистевых движений. Похоже, это произвело на моих соперников устрашающее впечатление. Длинный араб что-то залепетал, слегка разведя руки в стороны. А мальчишка, всё это время стоявший безмолвно, крикнул этим двоим и просто убежал. Секундное отвлечение внимания, и я нанёс удар битой по предплечью высокого. Он выронил нож, схватился здоровой рукой за ушибленную. Завыл. А потом мелким приставным шагом засеменил наутёк. Третий, последнюю минуту сидевший и безучастно наблюдавший за происходящим, шёпотом со слезами что-то быстро заговорил, обращаясь ко мне. Не отводя от него глаз, боком подошёл, подобрал
– Владимир, – подал голос Борис, о котором я забыл, – нам лучше побыстрее уйти.
Зайдя в комнату, – так уж получилось, что нам предстояло переночевать в одной комнате – и закрыв за собой дверь, Борис небрежно спросил:
– Стоило ли так рисковать из-за каких-то пятидесяти евро.
Его осведомлённость о содержимом моего кошелька нисколько не удивила. Но в интонации вопроса проскочила фальшивая нотка.
– Дело не в сумме. – Медленно, по словам с ударением на «дело». – Я посчитал это унизительно.
– Где так научился? – Примирительно спросил Борис после напряженной минуты тишины.
– После того, как на втором курсе универа меня вечером избили и отняли месячную зарплату, решил, что пару раз в неделю посещение секции рукопашного боя лишним не будет. – Сказав, улыбнулся. Немного дружелюбия не повредит.
– А я приучил себя следовать правилу «пяти долларов». – Читая непонимание в моих глазах, выждал несколько секунд, наслаждаясь превосходством опыта. – Нужно всегда носить в кармане пятидолларовую банкноту, чтобы отдать её таким мелким грабителям. Меня так уже грабили. Ты бывал в Бразилии? Нет? Знаешь, там, в Рио есть районы, куда полиция даже не заходит. Там грабят с пистолетами …
– У этих пистолета не было. – Прервал я Бориса. – А почему Вы не обезвредили грабителей на расстоянии? – Мысль так внезапно пришла мне в голову, что выпалил её прежде, чем обдумал. – Ну, например, перекрыли бы им дыхательные пути. Или, ещё лучше, устроили сильное головокружение. А? Оружия бы лишили, для начала …
– Я так не умею – Непонимающе уставился на меня собеседник. – Стоп-стоп, – Борис подошёл вплотную ко мне и внимательно посмотрел в глаза, – Твой подопечный всё это может?
Расширившиеся от удивления глаза. Не закрытый рот машинально прикрытый ладонью, чтобы случайно не выдать какую-то тайну. Очевидно, он получил подтверждение своих самых смелых догадок, в которые пока не готов поверить.
– Это для него семечки. – С ухмылкой превосходства. – Пару лет назад во время прогулки на него и мою жену напали три бандюка, угрожая пистолетом, хотели похитить. В результате одного загрызла пробегающая мимо собака, другой умер от инфаркта, а третий – везунчик – с травмой черепа угодил в реанимацию.
– Не может быть … – шептал себе под нос пораженный собеседник. – Ты всё это видел? – Как будто попытался поймать меня на слове.
– Нет, в этот момент меня не было рядом. Но я видел, как мой маленький волшебник проводит прямой массаж сердца и делает искусственную вентиляцию лёгких человеку в состоянии клинической смерти, сидя в метре от него.
– И?
– И девушка ожила.
– Не может быть. – Борис вновь сел на диван. – Не может быть …
Мне показалось, что я перестал для него существовать. Расправил кровать и пожелал ему спокойной ночи. Продолжая разговаривать то ли с самим собой, то ли с невидимым собеседником, Борис застел диван принесённым в наше отсутствие постельным бельём, выключил свет и лёг.
5
Спалось плохо. Тревожно. Может
– Пора вставать. – Борис теребил меня за плечо. – Вставать пора.
Подскочил в кровати, чем слегка напугал своего соседа. Часы на стене показывали восемь.
– Зачем так рано? – Придя в себя. – Кремация в десять. Ехать туда минут двадцать. Я узнавал. – Безвольно плюхнулся на спину.
– Вставай, вставай, – добродушно усмехнулся Борис, – племянничек! – Добавил с некоторым сарказмом. – Хорошо бы успеть позавтракать до основных постояльцев. – Борис сделал паузу. – А в девять часов нас ждёт хозяйка в своём кабинете. Нужно оформить документы.
Внучка Джозефа нисколько не походила на своего деда. С плохо скрываемым интересом рассматривал её, пока она что-то говорила, а Борис переводил. Невысокая полная женщина слегка за пятьдесят с круглым лицом без косметики. Тонкие губы и маленький нос лишь подчёркивали излишнюю полноту. Небрежно окрашенные волосы плохо уложены, возможно, собиралась в спешке. На ней было однотонное темно-синее платье, явно меньшего размера, чем нужно. Бросалось в глаза обилие украшений в виде браслетов, броши, бус, нескольких колец. Не такой, совсем не такой я себе её представлял.
Повисла пауза. Не сразу понял, что от меня ждут ответа на какой-то вопрос. Переспросил Бориса, и он мне вкратце пересказал. Хозяйка пансионата отчиталась о затратах на содержание её деда. Поскольку мы внесли оплату его проживания на год вперёд, то за неиспользованные три месяца нам могут вернуть деньги. Для этого нужно заполнить соответствующую форму заявления.
– Это всё? – Часто задавал подобные вопросы, когда хотел выиграть время на обдумывание.
Хозяйка пансионата молча кивнула. Через минуту, сочтя моё молчание за недоверие, достала из ящика стола личные вещи Джозефа и подвинула их в мою сторону. Швейцарские часы и бумажник. Машинально убрал часы в карман и также машинально раскрыл бумажник. Из него выпала старая фотокарточка и скользнула в сторону внучки Джозефа. Та, бросив беглый взгляд, протянула её мне.
– Жена? – Борис перевёл для меня её вопрос.
Я кивнул. Она не узнала свою бабушку! Джозеф ей так ничего не сказал. За почти два года не нашел нужным? Мне тем более не следует. Тут же мысль ушла в сторону. Почему она сразу не отдала вещи старика? Коллекционные часы стоят не меньше годового содержания в этом пансионате. Но, если бы она знала правду о Джозефе, настоящей ценностью для неё была бы эта старая фотокарточка.
Через Бориса задал ей вопрос, знает ли она что-нибудь о судьбе своего австрийского деда, пропавшего в самом конце Второй мировой. Мой вопрос слегка удивил хозяйку пансионата. Она знала о своём деде, только то, что он, как нацистский преступник, был расстрелян американскими оккупационными властями. Всё! Вернулся к делам финансовым. В знак признательности считаю, что денежный остаток за три месяца, непрожитых моим дедом в их пансионате возвращать не надо. Это сообщение вызвало у хозяйки одобрительную улыбку. У меня для неё была ещё одна приятная новость: вклад в её компанию от некоего господина Росицки никогда и никем востребован не будет. Она может рассматривать эту сумму, как вид благодарности её австрийскому деду от его пациентов. Эта новость лишила хозяйку пансионата дара речи.