Встреча
Шрифт:
— Если не ошибаюсь, все были неравнодушны к ней.
— Да, возможно. Даже я какое-то время.
— В тот день Джордж был с Ширли?
— Недолго. У него тогда была и другая подружка. Мардж Алгуард. Может, помнишь?
— Очень смутно. Невысокая девчонка с темными волосами?
— Да.
— И чем она занимается сейчас?
— Недавно я видел ее в городе. Мардж работает в одном универсаме. Похоже, она не замужем. Видимо, никогда и не была.
— Огромное спасибо, Джим. У тебя великолепная память.
— Послушай, а помнишь тот матч с техколледжем?
— Помню,
— Что? Ах да, уже темнеет.— Он допил пиво.— Скоро увидимся. В июне, если не раньше.
— Конечно.
Уходя, Леопольд с сожалением подумал о том, какой груз нес на себе Джим Гровс, не забывающий о некогда прекрасных днях своей молодости.
Имени Мардж Алгуард не было в списке Леопольда, но он все-таки решил с ней встретиться и разыскал ее в самом большом универсаме города, в кондитерском отделе. Она стояла за прилавком и насыпала разноцветные леденцы в маленькие пластиковые пакетики. Прошло уже несколько недель после Пасхи, и Леопольд решил, что это остатки непроданного товара. Интересно, подумал он, а есть ли у них шоколадные зайцы?
— Извините. Мисс Алгуард?
— Да.— Улыбка ее была по-прежнему милой.
— Знаете, столько лет прошло, что вы меня, возможно, не помните. Меня зовут Леопольд. Мы с вами вместе учились в средней школе.
— Конечно, я вас помню,— произнесла она с просветлевшим лицом.— Как ваши дела?
— Прекрасно. Я хотел бы поговорить с вами, если это возможно. Во время вашего перерыва. Скажем, на обед. А может, вы позволите себе чашку кофе?
— Я — заведующая этим отделом,— ответила она и с улыбкой махнула рукой одной из девушек.— Буду рада выпить с вами кофе. Я так редко вижу старых знакомых.
Сидя в ярком, но безвкусном ресторане магазина, они вспоминали старые времена, общих знакомых. Наконец, после изрядного количества случайных вопросов, Леопольд спросил:
— Вы помните Джорджа Фишера? Того парня, который утонул в выпускной вечер?
— О да. Джордж Фишер. — Ее глаза, казалось, внезапно затуманились.
— Я часто вспоминаю тот день, пытаясь понять, что же произошло на самом деле. Вы ведь были с Джорджем, да?
— Но не в тот момент, когда он утонул.
— Нет, нет, раньше.
— Да, это так. Трудно все вспомнить. В следующем месяце исполняется ровно двадцать пять лет с того дня. Знаете, Гарри Толливер недавно приглашал меня на встречу класса.
— Знаю.
— Так вот, в тот лень я почти все время была с Джорджем. Помню, как он взял на прокат каноэ, как мы катались по всему парку, по многочисленным речкам и протокам, под мостиками, в тени ветвистых деревьев.
— А что было потом?
— О, точно не помню. Некоторое время мы отдыхали на берегу. Помню, какая восхитительная была трава. Такая мягкая. Затем стемнело, и он сказал, что каноэ нужно вернуть на станцию. Больше я его живым не видела. Чуть позже раздался крик, я подбежала к протоке и увидела, как его пытаются откачать. Это было просто ужасно.
Леопольд решил оставить ее в покое, но его волновал еще один вопрос.
— Когда… когда
— Что?! — Ее затуманенные глаза вдруг зажглись яростным огнем.— Почему вы задаете мне такие вопросы?
— Просто хочу разобраться в смерти Фишера.
— Вы что, полицейский?
— Это неофициальное расследование,— быстро произнес капитан, но понял, что, увлекшись вопросами, совершил ошибку. Мардж Алгуард замкнулась, молча допила кофе и, едва попрощавшись, заторопилась к себе в отдел.
Леопольд вздохнул и заказал еще чашку кофе. Нужно обо всем забыть. Ничего хорошего из его попыток не получится. Своими разговорами он бередил душу, вызывал тяжелые воспоминания, которые лучше предать окончательному забвению. Он — детектив, и он мог видеть зло там, где его и в помине не было.
Тем же вечером Леопольду позвонил встревоженный Гарри Толливер.
— Леопольд, черт побери, что ты делаешь?
— Ты о чем?
— Прекрасно знаешь. Я говорю о Джордже Фишере. Ты уже всем испортил настроение.
— Вот как? Кому именно?
— Например, Мардж Алгуард. Узнав, что ты из полиции, она до смерти перепугалась. О чем ты ее хотя бы спрашивал?
— Да, собственно, ни о чем.
— Ее имени не было в твоем списке. Какого же черта ты пытаешься все испортить? Что хочешь узнать?
— Только правду.
— Через двадцать пять лет не осталось никакой правды, одни только воспоминания. Перестань беспокоить людей. Перестань беспокоить меня.
— Тебя?
— Я хочу, чтобы эта встреча удалась. Неужели думаешь, что люди придут, если узнают, что ты проводишь расследование убийства?
— Об убийстве до сих пор никто и не заикался…
— Слушай, забудь все, что я просил сделать в связи с этой встречей. Забудь все, ладно?
— Я не могу согласиться с тобой. Воспоминания все равно останутся.
Толливер в ярости бросил трубку.
Леопольд чувствовал себя виноватым как перед ним, так и перед другими. Но события вышли из-под его контроля. Он чувствовал, что колеса закрутились, и надо только ждать, пока они сами не остановятся.
Ночью Леопольду спалось плохо. При первых же лучах солнца он проснулся в холодном поту. Ему снилось, что он вновь находится в Венецианском парке, стоит на каменном мостике над протокой, вцепившись во влажный парапет, и наблюдает за происходящим внизу. Ширли Квейн, тогда еще Ширли Фазен, в узком купальнике, выгодно подчеркивавшем ее фигуру, пытается вытащить из воды безвольное, обмякшее тело. Ей помогает Джим Гровс. Его одежда промокла насквозь, а ботинки, видимо, затерялись где-то в воде.
Внезапно Леопольд вздрогнул. А ведь Джим Гровс, несмотря на всю свою замечательную память, в разговоре с ним даже не заикнулся о том, что помогал вытаскивать из воды тело Фишера. Почему? Может, он молчал потому, что его об этом не спрашивали?
Леопольд вскочил с кровати и быстро оделся. Он спешил к себе в управление. Ему хотелось убежать от мыслей, от воспоминаний. Придя на работу и усевшись за стол, он сразу же вызвал к себе Флетчера и попросил его представить сводку о происшествиях за ночь.