Встречи на дороге
Шрифт:
Еще, пожалуй, следует упомянуть ее гордость. Вот в чем юная герцогиня не звала недостатка, и может, здесь были корни глухой вражды, сквозившей порой в ее отношении к отцу. Анна носила его знатную фамилию, но он скрывал даже имя ее матери, в конце концов, она могла быть даже не его дочерью, и Анна мстила Гольденшоргу. Часто, уступая его просьбам, она садилась играть на арфе, но в середине причудливых вариаций, когда отец кивал головой, видимо получая высшее удовольствие, она вдруг обрывала мелодию и вставала. Ни дикие угрозы, ни слезные мольбы герцога не действовали,
Как-то весной герцогиня охотилась и, сбившись со следа, очутилась на берегу Лиурны. Долго глядела она в светлые воды, пока странные музыкальные звуки не пробудили ее от задумчивости. Анна двинулась в ту сторону, откуда доносилась музыка, и вдруг заметила, что по течению реки плывут чудесные розы. Удивленная, она наклонилась, чтобы достать их, но волны, плеснув ей в лицо, отогнали цветы на глубину. Герцогиня продолжила путь и наконец вышла на поляну.
Какой-то юноша, стоя на коленях у воды, вынимал из нее букет роз. Туман клубился над Лиурной и на противоположном берегу скользили призрачные тени, то взмывая вверх, то стелясь над самой травой. Вот с легким вскриком незнакомец бросился в воду и поплыл на другую сторону. С минуту его фигура темнела на песчаном откосе, затем он вернулся и сел на камень. Анна неслышно приблизилась к нему.
— Ага! Наконец-то я поймал тебя! — воскликнул молодой человек и схватил Анну за руки.
Герцогиня недоуменно подняла брови, и он отступил.
— Разве не вы плыли сейчас у того берега? — спросил он.
— Боюсь, что нет, — ответила Анна, продолжая пристально разглядывать его.
Это был хрупкий юноша, едва ли не моложе ее самой. Чистое, открытое лицо его таило в себе удивительную гармонию, которая чаще встречается у девушек, глаза вмещали разом восторг и испуг, а порывистые движения свидетельствовали о восприимчивости и необыкновенной впечатлительности натуры.
— Значит, не вы? — пробормотал он и бросил цветы в воду. Розы, описав круг, вернулись обратно и легли у ног юноши.
— Как ваше имя, кто вы? — спросила она.
— Я — Роальд. А прозвище у меня — Музыкант. Видимо, в этом и состоит мое занятие.
— Не вы ли недавно играли здесь?
— Да, я, — ответил он, указывая на деревья.
Приглядевшись, герцогиня увидела, что между двумя деревьями натянуты струны и рядом лежит молоточек.
— Откуда эти инструменты?
— Я сам их делаю.
Этот день оказался днем открытий. Юноша показал ей старый, высохший дуб, в котором были проделаны отверстия.
— Когда налетает ветер и попадает в дупло, я могу извлекать из этой флейты самые разнообразные звуки, — объяснил он.
У ручья вертелась маленькая мельница, и стеклянные палочки, подвешенные к ней, ударяясь о выступ, издавали мелодичный звон. Анна улыбнулась, представив, как бы выглядел сейчас герцог, будь он на ее месте. Однако она не спешила приглашать Роальда в замок. Поблагодарив его, она протянула ему золотой.
— На нем нельзя играть!
Герцогине понравился его жест.
От егерей она узнала, что Роальд из обедневшей семьи дворян, что слывет он чудаком и всю жизнь провел на берегу Лиурны. Люди часто видели, как он блуждает вдоль реки, прислушиваясь к ее волнам, и то улыбка, то слезы появляются на его лице. Музыка же его никого не оставляет равнодушным, и даже звери выходят из леса, когда Роальда озаряет вдохновение. Живет он в лесу в обветшалой старой усадьбе, совершенно один. Целые дни предается любимому искусству и выращивает цветы, вызывающие зависть у всех садовников.
Плохо провела ночь герцогиня. Неотвязно вертелась в голове мысль: кого искал Роальд на берегу реки и что за странные розы плыли к нему по течению? Самолюбие не позволяло ей расспросить об этом Музыканта. Она привыкла к поклонению всех мужчин, а этот осмелился принять ее за другую и кинул цветы в воду, вместо того чтобы поднести ей. Обида и желание отплатить за нее сплели тонкую паутинку в сердце Анны, в которое странный незнакомец тайно проник.
Прошло немного дней, и Роальд очутился в замке. С жадностью юноша буквально набросился на инструменты в капелле. Не замечая ничего вокруг, он брал их один за другим и извлекал из них чарующие мелодии. И почти с такой же жадностью его слушал герцог, впервые забыв затворить за собой двери.
Поздно ночью Роальд очнулся от своего восторга и хотел уйти, но Гольденшорг взял его за руку и повел по своим обширным покоям. Со скрипом открывались массивные двери, хлопали откинутые крышки сундуков, наполненных всевозможным добром, звенели бесчисленные ключи на поясе герцога, и он показывал свои богатства гостю:
— Все, что я имею, будет в твоем распоряжении, если ты останешься в замке.
— А если нет? — спросил юноша.
Гольденшорг побледнел и положил руку на шпагу:
— Здесь, под этими сводами, я один могу произносить это слово.
И вот в замке поселился чудесный Музыкант. Неистовый слушатель нашел неистового исполнителя. Вскоре Роальд не смог удовлетворяться одной своей игрой, ему не хватало рук, и вот по велению герцога в замок явились другие музыканты. Целый оркестр возник при капелле, и душой его был Роальд. Его вдохновенные импровизации потрясали стены, его пылкие настроения вносили свежесть в давно известные мелодии, когда он брал дирижерскую палочку.
Правда, причуды Роальда и здесь проявлялись, но на них смотрели почти как на должное. Так, во время игры он нередко начинал дрожать и оглядываться и, окончив, спешил к конюшне. Герцог не отставал от него ни на шаг, и вот двое всадников глубокой ночью неслись во весь опор к Лиурне.
До рассвета мог простоять Музыкант над рекой, и Гольденшорг ни единым словом не нарушал его молчания. Верно, через музыку Роальда он проникал в чудесные голоса реки. В самом замке временами стал раздаваться нежный звон и всплески волн, так что испуганные слуги спешили взглянуть, не случилось ли наводнение.