Встречи с тем, что мы называем смертью
Шрифт:
2. Пациент должен находиться под наблюдением по меньшей мере в течение часа, чтобы была уверенность в том, что у него отсутствуют мускульные движения или самостоятельное дыхание.
3. Должны отсутствовать рефлексы. Сухожилия при простукивании специальным молоточком не должны вызывать рефлекторных реакций мускулов, наблюдаемых у живых людей. Зрачки глаз должны быть расширены и нечувствительны к яркому свету.
Все эти тесты должны быть повторены по крайней мере через двадцать четыре часа и не выявить изменений.
Как упоминалось раньше, критерии широко известны, хотя и не так широко приняты, как закон. Царит неразбериха. С 1970г. по крайней
Варианты границы жизни-смерти ещё более различны в разных странах. Французская национальная медицинская академия считает человека мёртвым, если его ЭЭГ не регистрирует активности в течение сорока восьми часов. Советские врачи используют в качестве критерия в некоторых случаях пятиминутные данные ЭЭГ.
Доктор Джозеф Дж.Тиммиз, профессор хирургии нью-джерсийского колледжа медицины и стоматологии, приезжал в Советский Союз и разговаривал с врачами из медицинских учреждений Ленинграда и Москвы. Когда он задал вопрос, каким образом они определяют момент смерти, они ответили, что эта проблема не представляется серьёзной, так как все тела принадлежат государству. "Когда человек умирает, то есть признан умершим, врачи могут производить вскрытие или удалять органы без согласования с ближайшими родственниками, как это предусмотрено законом в США", - говорит доктор Тиммиз.
Отсутствие активности мозга, зарегистрированное ЭЭГ, совершенно бессмысленно, когда речь идёт о замёрзших до смерти. Если температура тела человека падает ниже 90 (по Фаренгейту), происходит то, что называется гипотермией. Жертва может показывать полное отсутствие активности мозга в течение многих часов и всё ещё оставаться способной к полному выздоровлению. Она буквально оттаивает. "В условиях гипотермии, - говорит один врач, - пациент хотя и выглядит мёртвым по всем установленным стандартам, но временно находится в состоянии искусственно созданной гибернации, или приостановленной жизни". (Мы рассмотрим в следующей главе несколько побивающих все рекорды случаев гипотермии).
Проблемы, связанные с определением смерти, отражены неоднократным лауреатом литературных премий писателем Б.Д.Коулном, придумавшим горькую историю Карен Энн Куинлан. В своей захватывающей книге "Карен Энн Куинлан. Умереть, достигнув вечной жизни" Коулн обратился к истории смертельно раненной женщины, умершей по прибытии в больницу, помещённой под аппарат искусственного дыхания и возвращённой к жизни до момента, когда хирурги обнаруживают, что её печень повреждена столь сильно, что спасти её нельзя. Они отключают дыхательный аппарат, давая ей умереть второй раз. Коулн говорит: "Могут сказать, что врач, отключивший дыхательный аппарат, сыграл роль Бога, лишив женщину жизни. Если врачи играют роль Бога, они делают это, включая аппаратуру. У человека можно отнять жизнь, но эти врачи делают то, что, по нашему мнению, в силах совершить лишь Бог, - они дали жизнь женщине".
В "Короле Лире" Шекспир описывает распространённый в его время метод определения, жив человек или мёртв: "Не даст ли кто мне зеркала? Когда поверхность замутится от дыханья, тогда она жива"*. Если бы сегодня пациентов, находящихся в состоянии клинической смерти, проверять при помощи зеркала, никого не посчитали бы живым. Мы были бы лишены рассказов о жизни после смерти. Что скажут сотни лет спустя о наших теперешних определениях смерти? Что мы уничтожили не меньше живых людей, чем невежественные лекари времён Шекспира?
КАК СМЕРТЬ ВОЗДЕЙСТВУЕТ НА ЖИЗНЬ
На склоне лет рабби И.М.Тукачинский создал притчу, которая подводит итог всему, что мы обсуждали до сих пор, и предвосхищает проблемы, которыми мы ещё будем заниматься в этой книге.
Вообразите близнецов, мирно растущих в тёплом чреве. Их жизнь течёт спокойно. Весь их мир - это внутренность чрева. Можно ли представить себе что-либо больше, лучше, удобнее?
Они ощущают движение и начинают рассуждать: мы спускаемся всё ниже и ниже. Если так пойдёт дальше, нам когда-нибудь придётся покинуть всё это. Что тогда?
Один из младенцев верующий, наследник религиозной традиции, которая говорит ему, что после этого тёплого и влажного существования во чреве начнётся "новая жизнь". Странная вера, на взгляд лишённая оснований, но из таких, от которых не отступают. Она утешает. Второй младенец совершенный скептик.
Всякие россказни его не убеждают. Тому, чего нет в опыте, нет места в воображении.
Верующий брат говорит: "После нашей "смерти" здесь мы окажемся в новом, огромном мире невероятной красоты, где нас ждут необыкновенные впечатления. Мы будем есть ртом! Мы сможем увидеть то, что далеко, сможем услышать музыку и голоса благодаря ушам, что расположены у нас по сторонам головы".
Скептик отвечает: "Ерунда. Ты хочешь найти что-то, что заглушило бы твой страх смерти. Существует только этот мир. Другого мира, где мы могли бы очутиться, нет. Наш мир рухнет, а мы будем преданы забвению. Может быть, это неутешительная мысль, но она вполне логична".
Внезапно воды чрева вскипают. Чрево содрогается. Разверзается ад. Всё кругом удары и боль. Страшные конвульсии. Кружение. Толчки один за другим. Верующий брат сломя голову спешит навстречу новому опыту и исчезает в тёмном туннеле. Выбравшись из чрева, он оказывается снаружи. Он существует. Другой брат пронзительно визжит и пытается удержаться. Он потрясён случившимся. Он скорбит и оплакивает трагедию. Вдруг он слышит леденящий душу вопль, а затем множество криков из темноты, затем наступает тишина. "Вот ужасный конец!
– восклицает он.
– Всё, как я и предвидел!".
"Оплакиваемый скептиком "умерший" брат, - пишет рабби Тукачинский, - родился в новом мире. Крик - это знак здоровья и силы, а шум - это хор радостных восклицаний семьи, приветствующей рождение здорового младенца".
Человек появляется из тьмы "ещё не" и следует во тьму "больше не". Если нам трудно вообразить "ещё не", то представить себе "больше не" гораздо сложнее. Мысль о смерти в большей степени, чем рождение, оказывает глубокое воздействие на нашу жизнь. Люди, выжившие после клинической смерти, обнаруживают, что этот опыт в огромной мере изменил их жизнь. Действительно, какое бы ни было соприкосновение со смертью, для человека это не пройдёт бесследно. Такова магия смерти.