Встречи с тем, что мы называем смертью
Шрифт:
В начале декабря 1943г. в военном госпитале в Кемп Баркли, Техас, Джордж Ритчи выздоравливал после серьёзного лёгочного заболевания. Он горел желанием поскорее выйти из госпиталя, чтобы иметь возможность посещать медицинский факультет в Ричмонде, Виргиния, в качестве военно-медицинского стажёра. Рано утром 20 декабря у него внезапно подскочила температура, он стал бредить и потерял сознание.
"Открыв глаза, я увидел, что лежу в небольшом помещении, где никогда раньше не был. Горела тусклая лампочка. Какое-то время я лежал, пытаясь понять, где нахожусь. Внезапно я просто подскочил. Поезд! Я опоздал на поезд в Ричмонд!
Я вскочил с постели и
Испуганный, но не вполне сознавая, что лежащее тело принадлежит ему самому, Ритчи выбежал в коридор позвать санитара, но обнаружил, что его голоса не слышно. "Санитар не обратил на меня внимания, а через секунду прошёл как раз там, где я стоял, как если бы меня не было". Ритчи прошёл сквозь закрытую дверь - "как привидение" - и обнаружил, что "летит" к Ричмонду, гонимый желанием попасть на медицинский факультет.
"Вдруг мне стало ясно: каким-то непонятным образом моё тело утратило плотность. Я также начал понимать, что тело на кровати принадлежит мне, непостижимо отделённое от меня, что я должен вернуться и соединиться с ним как можно скорее. Найти базу и госпиталь было нетрудно. Мне кажется, я вернулся почти в тот момент, как подумал об этом".
Бросаясь из комнаты в комнату, рассматривая спящих солдат, Ритчи лихорадочно разыскивал собственное тело по знакомому кольцу.
"Наконец я добрался до небольшой комнаты, освещённой одной тусклой лампочкой. Лежащий на спине был накрыт простынёй с головою, но руки оставались снаружи. На левой было кольцо. Я пытался откинуть простыню, но не смог схватить её. Внезапно я подумал: "Это смерть".
Именно тогда Ритчи окончательно понял, что он мёртв. Это сразило его - мечта о поступлении на медицинский факультет рухнула. Вдруг внимание Ритчи что-то привлекло.
"Комната стала наполняться светом. Я говорю "свет", но в нашем языке нет слов, чтобы описать такое великолепное сияние. Я должен попробовать найти слова, однако, поскольку это было непостижимое явление, как и весь случай, я нахожусь с тех пор под его неизменным воздействием.
Свет, явившийся в комнате, был Христом: я понял это, потому что у меня появилась мысль: "Ты пред Сыном Божиим". Я назвал его светом, потому что комната была наполнена, пронизана, освещена самым полным состраданием, какое я когда-либо ощущал. Было так спокойно и радостно, что я хотел навсегда остаться и глядеть не отрываясь".
Всё детство Ритчи прошло перед ним, и свет спросил: "Что ты совершил за своё пребывание на Земле?". Ритчи запинался и заикался, пытаясь объяснить, что был слишком молод, чтобы сделать что-либо значительное, и свет мягко возразил: "Слишком молодым быть нельзя". И тут чувство вины у Ритчи отступило, затмившись новым открывшимся ему видением, настолько необычным, что, читая его описание, следует помнить - это говорит умный, опытный психиатр, который всю жизнь занимается анализом различий иллюзии и реальности.
"Новая волна света залила комнату, и мы вдруг оказались в другом мире. Или, скорее, я ощутил совершенно иной мир, находившийся в этом же пространстве. Я следовал за Христом по обычным улицам в сельской местности, где толпился народ. Там были люди с самыми печальными лицами, какие мне доводилось когда-либо видеть. Я видел чиновников, ходивших
Вдруг я вспомнил, что целую ночь стремился в Ричмонд. Может быть, это было то же, что с этими людьми? Может быть, их разум и сердце полны земных проблем, и сейчас, покинув мир, они никак не могут от них отрешиться? Я размышлял, не ад ли это. Беспокоиться, когда ты совершенно бессилен, - это действительно может оказаться адом.
Мне было дозволено заглянуть ещё в два мира этой ночью я не могу сказать "духовные миры", они были слишком реальны, слишком прочны. Второй мир, как и первый, умещался в том же пространстве, но был совершенно иным, В нём все были поглощены не земными проблемами, а - не могу подобрать слова лучше - истиной.
Я видел скульпторов и философов, композиторов и изобретателей. Там были библиотеки и лаборатории, хранящие разнообразнейшие достижения научной мысли.
На последний мир я лишь мельком взглянул. Я увидел город, но город, если подобное можно предположить, созданный из света. В то время я не читал ни Книги Откровения, ни публикаций о жизни после смерти. Дома, стены, улицы города, казалось, излучают свет, а существа, ходившие по нему, светились так же ярко, как Тот, кто стоял рядом со мной".
В следующий момент Ритчи оказался снова в военном госпитале, на кровати, в своём теле. Прошло несколько недель, прежде чем он смог ходить по госпиталю, и, пока он лежал, ему всё время хотелось заглянуть в свою историю болезни. Когда он сумел незамеченным пробраться и посмотреть, то увидел в ней запись: рядовой Джордж Ритчи, смерть наступила 20 декабря 1943г., двусторонняя пневмония. Доктор Ритчи рассказал нам:
"Позже я поговорил с врачом, подписавшим заключение о смерти. Он сказал, что у него не было никаких сомнений в том, что я мёртв, когда он осматривал меня. Но девять минут спустя солдат, который должен был транспортировать меня в морг, подбежал к нему и сказал, что я, кажется, жив. Доктор сделал мне укол адреналина прямо в сердечную мышцу. Моё возвращение к жизни, сказал он, без нарушений деятельности мозга или ещё какого бы то ни было ущерба - самое непонятное событие в его жизни".
Этот случай оказал глубокое воздействие на Ритчл. Он не только кончил медицинский факультет и стал врачом-психиатром, но и священником своей церкви. Несколько лет назад доктора Ритчи попросили рассказать о своём опыте группе врачей медицинского факультета Виргинского университета. Чтобы выяснить, не остались ли какие-то детали скрытыми в подсознании доктора Ритчи, другой психиатр загипнотизировал его, вернув к тому моменту, когда тот столкнулся со смертью. Вдруг вены на шее доктора Ритчи вздулись, к лицу прилила краска, кровяное давление подскочило, у него наблюдалась сердечная недостаточность, когда он переживал заново свою смерть. Психиатр тут же вывел его из гипноза. Стало понятно, что смерть доктора Ритчи так глубоко запечатлелась в его мозгу, что под гипнозом он оказался в состоянии полностью повторить её - психологически и физически. Этот факт заставил многих врачей в дальнейшем с осторожностью прибегать к опытам с мозгом людей, перенёсших клиническую смерть. Можно вообразить, что люди, пережившие самую длительную клиническую смерть, ту, которая происходит в результате переохлаждения, и у тех, кто утонул в холодной воде, таят в себе рассказы, которые так и не становятся известными.