Встретимся у Амура, или Поцелуй судьбы
Шрифт:
Отец внял ее словам и существенно сбросил скорость. Теперь они ехали, не превышая восьмидесяти. Трасса, действительно, преподносила сюрприз за сюрпризом. Встречные машины то и дело выскакивали из-под земли, – вершины холмов в перспективе совершенно сливались, создавая полное впечатление ровной трассы. Далеко не все водители встречных легковушек были дисциплинированными – некоторые шли на обгон почти у вершины холма, внезапно появляясь на чужой полосе, из-за чего отцу дважды пришлось резко уходить на обочину.
– Ну, козел! – не выдержав, выругался он, когда очередной
– Да кто там их дает! – Галчонок сидела, как на иголках. – Говорят, нынче права можно купить только так. Были бы денежки. Олег, умоляю, езжай помедленнее. Ты видишь, что на трассе творится – как на центральной улице в час пик. Того и гляди вляпаемся.
Дорога, действительно, теперь была забита машинами. Наши путешественники нудно тянулись за целой колонной легковушек, возглавлял которую неторопливый комбайн, загородивший своим широким плугом почти половину дороги. Его водитель невозмутимо сидел в своей высокой кабине, совершенно не реагируя на километровый хвост у него за спиной.
– Ему же тоже надо ехать, – Настя тихонько погладила кипевшего папу по рукаву. – Ну что ты так нервничаешь? Все не могут быть классными водителями. Тебе бы радоваться, что некоторые ездят хуже тебя. Разве хорошо, если б ты ездил хуже всех?
– Ты бы помолчала, – сквозь зубы процедил отец, – не зуди под ухом. Лучше за знаками следи.
И он резко крутанул руль, уходя от пошедшего на обгон «Москвича», своим боком едва не снесшего их левую дверцу. Они выскочили на обочину и – их «Жигуленок» резко качнуло вправо. Высокие стебли травы, обманчиво возвышавшиеся над обочиной, оказывается, росли на склоне кювета. Правое переднее колесо машины едва не повисло в воздухе.
– Все на левый борт, – резко скомандовал отец. – И не шевелиться. Иначе кувыркнемся.
Галчонок прижалась к левой двери, а Настя – к папочке, и они замерли. Машина снова встала горизонтально. Но было ясно, что это равновесие неустойчиво, – стоит шевельнуться, и они пойдут кувыркаться под откос.
Проносившиеся мимо машины сочувственно гудели, но никто не пытался им помочь. Когда отец осторожно открыл со своей стороны дверцу и попытался выглянуть, машина угрожающе качнулась. Мама с дочкой дружно завизжали.
Помощь пришла неожиданно, когда они почти отчаялись. Внезапно возле них остановилась свадебная «Волга», украшенная шарами и лентами с нарядным пупсом на капоте. Из нее выскочили жених с невестой и их друзья. Они споро прицепили тросом «Жигуленка» к своей машине и оттащили незадачливых путешественников подальше от опасного места. А потом быстро попрыгали в свою машину и укатили, даже не оглянувшись на прощание.
– Спасены и на этот раз, – констатировал отец. – Слава богу, свет не без добрых людей. Интересно, как долго нам будет везти.
– Везет тем, кто умеет везти, – мрачно отозвалась мать. – Следи за дорогой. Эта колымага, кажется, сворачивает. Сейчас все понесутся, как угорелые.
Действительно, комбайн, свернув вправо, съехал на грунтовую
– Тише едешь, дальше будешь, – мудро изрек он, проводив взглядом очередной «Мерседес», битком набитый людьми. – Не спеши, а то успеешь.
И оказался страшно прав.
Примерно через полчаса далеко впереди что-то блеснуло, – и сразу над дорогой поднялся густой столб черного дыма. Жуткое зрелище, вскоре открывшееся глазам, надолго врезалось им в память.
Прямо посреди шоссе пылал знакомый «Мерседес». В пламени, ярко освещавшем его салон, корчились темные силуэты. Нестерпимый жар охватил наших путешественников, едва они попытались приблизиться на десяток метров. Отец инстинктивно нажал на тормоз.
– Олег, ты куда? – завопила Галчонок, видя, что тот намеривается открыть дверцу. – Мы сейчас загоримся! Сдавай назад!
– Там же люди, люди! – кричал отец, пытаясь освободиться от вцепившейся в его пиджак жены. – Может, они еще живы!
– Папочка, горячо! – взмолилась Настя. – Мы сейчас сами вспыхнем! Не надо!
Отец, наконец, опомнился. Действительно, корпус их «Жигулей» угрожающе нагрелся.
– Открывайте двери и выходите! – велел он. – И отбегайте подальше. Я попробую сдать назад. – И, стараясь не смотреть на костер, взялся за ручник.
Из остановившихся автомобилей выскочили люди и тоже с ужасом глядели на происходящее. Было ясно, что никакой огнетушитель не в состоянии справиться с таким пламенем. Причина трагедии возвышалась прямо над горевшей легковушкой – встречный трактор, непонятно как оказавшийся на чужой полосе. Его кабина была пуста: виновник происшествия, молодой парень, сидел на обочине, обхватив голову руками, и тихо скулил.
Наконец, вдали показалась машина ГАИ с мигалкой. Объехав по широкой дуге горящий «Мерседес», милиционеры проверили у всех документы, переписали номера свидетелей, забрали с собой тракториста и уехали, сообщив, что пришлют пожарных. В полном молчании все расселись по машинам и разъехались, стараясь не смотреть в сторону догоравшей иномарки.
Остальную часть пути Снегиревы почти не разговаривали. Потрясение было столь велико, что любые слова казались кощунственными. В салоне еще долго ощущался запах гари, и в горле першило. Давно прошло время обеда, но о еде никто и не вспоминал.
К Воронежу подъехали затемно. Увидели знак кемпинга, свернули с трассы и, недолго проехав по лесной дороге, с облегчением направились к деревянным домикам, обещавшим желанный отдых. Ужинать никто не захотел – попили чаю и улеглись. И долго лежали молча, мысленно переживая увиденное.