Встретимся в полночь
Шрифт:
Этот четверг начался так же, как и обычный. Вик проводила отца, покормила домашнюю скотину, запертую в теплом хлеву, принесла воды и приготовила еду, не забыв о пирожках, которые разлетались в одно мгновение благодаря ее прожорливым друзьям.
Поэтому Вик совсем не удивилась, когда в тяжелую деревянную дверь постучали. Наверняка это кто-то из друзей, подумала она и немедленно открыла. Но, увидев на пороге разрумянившегося Габриэля, Вик чуть не присела от удивления. Несколько секунд она молчала, не в силах даже поприветствовать его. Габриэль тоже молчал – ему показалось,
– Добрый день… – наконец-то выдавила из себя Вик. – Я как-то не ожидала, что вы придете… – Увидев погрустневшее лицо Габриэля, она поспешила добавить: – Но это совсем не значит, что я вам не рада. Проходите… Мой отец на охоте, – объяснила она. – А я жду друзей. Мы всегда собираемся по четвергам и пьем чай с пирожками…
– Отличная традиция, – улыбнулся Габриэль. Он вошел в теплый дом, и на него тут же пахнуло ароматом свежеиспеченных пирожков. Габриэль с удовольствием вдохнул запах еды. – М-м… Вкусно пахнет…
Пока Вик суетилась, прибирая со стола и наливая гостю горячий чай, Габриэль разглядывал скудное убранство дома.
Большой самодельный стол в центре комнаты, грубо сколоченные стулья, старый ободранный шкаф в углу – все это радовало Габриэля как писателя, но совершенно не устраивало как эстета. Как можно жить в такой бедности? Похоже, у них в доме нет даже электричества… Габриэль даже поморщился, присаживаясь на стул. Было бы досадно сделать зацепку на новеньких брюках. Впрочем, никто не просил его одеваться франтом, направляясь в гости к этой девушке. Похоже, единственное украшение в этом убогом доме – она сама…
Вик заметила его пренебрежительный взгляд, брошенный в сторону их непрезентабельной мебели, и ей стало стыдно. Но разве она виновата в том, что они так бедно живут? И потом, «бедность – не порок», как часто говаривал ее отец. Впрочем, не все так считают. Вот, например, Виолетта Саймон и ее отец думают совсем по-другому…
Вик поставила перед Габриэлем щербатую кружку.
– У нас очень скромно, – пробормотала она. – Вы, наверное, привыкли к другой обстановке…
– Не буду врать, – немного снисходительно улыбнулся Габриэль, – привык… Но в вашем доме есть своя грубоватая красота. Непременно вверну это в свой новый роман…
Вик нравилось то, как он говорил. Небрежно и просто. Наверное, так же он пишет и свои книги… Она заметила, что Габриэль не разделся, и предложила ему сделать это.
– У нас здесь жарко, – смущенно улыбнулась она. – Через несколько минут вы превратитесь в вареного рака…
– В вареного рака? – засмеялся Габриэль. Похоже, и это он собрался «ввернуть» в один из романов…
Вик стало немного не по себе. На мгновение она почувствовала себя букашкой, ползающей под пытливым оком ученого. Какие противоречивые чувства испытывает она к Габриэлю! С одной стороны, он близок ей, с другой – так невероятно далек… С одной стороны, ей легко с ним, с другой же – невероятно сложно…
Она принесла Габриэлю тарелку с пирогами, на ходу лихорадочно обдумывая, о чем они будут говорить. Тогда, в машине, все казалось таким простым, а теперь… Теперь
Когда он разделся, Вик поняла, почему его облик казался ей таким знакомым. Длинные волосы Габа, его стройная фигура, – все это пригрезилось ей тогда, у Анны… Сердце Вик учащенно забилось. Разве такое бывает? Разве можно увидеть мужчину своей мечты еще до того, как он появился в твоей жизни?
Впрочем, Вик не так уж была уверена, что Габриэль – мужчина ее мечты… Да, он очень красив: серо-голубые, как дымчатые топазы, глаза, гордый профиль, роскошные пепельные волосы, достигающие лопаток – таким позавидовала бы даже женщина. К тому же прекрасная речь, обаяние, шарм… Но все же… все же чего-то ему недоставало. И Вик никак не могла понять, чего именно.
Габ подписал ей одну из своих книг – оказалось, что он пишет детективы. Вик не слишком любила этот жанр, но все же ей было очень приятно: у нее в гостях побывал настоящий писатель, который, к тому же, подарил ей свое произведение… Вик подумала, что непременно прочитает его. Возможно, так она сможет немного больше узнать о Габриэле, о его привычках, его мыслях, его потаенных желаниях. Она поблагодарила Габа и подарила ему лучезарную улыбку.
Габриэль залюбовался девушкой. Она красива, как распускающийся полевой цветок. Сорвать бы его и засунуть в петлицу… И, хоть он быстро увянет, как и все цветы, Габриэль поместит его в свою коллекцию… А ее синие глаза! Как они хороши, когда Вик смотрит на него с таким восхищением! И неудивительно, ведь для нее он – известный писатель и красивый мужчина… Разве она встретит такого в своей деревушке?
Раздался стук в дверь, и Вик вздрогнула. С приходом Габриэля она совсем позабыла о своих друзьях. Это наверняка они! Что они подумают, когда увидят у нее незнакомого мужчину, да еще и такого красавца! Как она объяснит им его появление?! Ведь она и словом не обмолвилась о том, что произошло с ней в Пингтоне…
– Я сейчас… – Вик оставила Габриэля и бросилась открывать дверь.
Друзья вошли в дом и, не заметив Габриэля, принялись наперебой рассказывать о том, что кот миссис Морган напился валерьянки и теперь прыгает по ее саду, как безумный, а сама хозяйка страшно ругается, пытаясь его поймать.
– Если бы ты слышала, какие богохульства раздавались из уст миссис Морган! – хохоча, рассказывал Питер. – Если бы их слышал мистер Миглс! После этого он никогда бы не стал слушать старую ворчунью!
Питер хотел добавить что-то еще, но осекся, заметив Габриэля. Взгляды Анны и Мины немедленно устремились в ту же сторону. Троица смолкла. Повисла неловкая пауза. Вик ужасно хотела сказать что-нибудь, что принято говорить в таких случаях, но ни одной достойной случая фразы не приходило в голову. Она чувствовала себя виноватой, хоть и ни в чем не провинилась перед друзьями. Ей стоило больших усилий взять себя в руки, связать нити разорванных мыслей и наконец-то представить Габа друзьям. Или друзей Габу…