Встретимся в полночь
Шрифт:
– Это Габриэль, – натянуто улыбнулась Вик. – Можно просто – Габ. А это – Анна, Мина и Питер, мои друзья.
– Очень приятно, – спокойно произнес Габриэль. Казалось, его ничуть не смущало то, что тяготило всех остальных. Однако он заметил волнение Вик и поспешил объяснить свое появление ее друзьям. – Я – правнук Олова Ланкета. Приехал… погостить в его доме. Я здесь почти никого не знаю, а с Вик познакомился случайно. Вот и решил заглянуть в гости… – Он улыбнулся, пытаясь расположить к себе троицу. Но те по-прежнему держались натянуто и как будто совсем не были рады новому знакомству. Но по виду Габа нельзя
Не ответить на такой вопрос было бы невежливо. Мина улыбнулась в ответ Габриэлю и произнесла, тряхнув золотистыми кудрями:
– Нет, что вы… У нас все по-простому. Мы всегда охотно принимаем тех, кто заходит на огонек.
Вик усадила друзей за стол. Горячий чай, пирожки и беседа немного разрядили атмосферу. Габ рассказывал о себе, а девушки наперебой расспрашивали его о жизни в больших городах, где ни одна из них не бывала. Один только Питер сидел в углу и бросал на Габа раздраженные взгляды. Вик догадалась, что он ревнует к нему Мину.
Однако глаза и мысли Габа были заняты вовсе не хорошенькой Миной, а Вик, каштановые локоны которой, пахнущие медом и яблоками, сводили его с ума.
Долго ли продлится это безумие? Он и сам не мог ответить на этот вопрос. Обычно оно было кратковременным. Все-таки, Габриэль Ланкет жил рассудком, а не чувствами… Чувства вспыхивали ненадолго, но быстро потухали, как робкое пламя свечи, затушенное легковесным ветерком. Он не умел увлекаться надолго. И, наверное, не умел любить. Во всяком случае, так думали те женщины, которые согревали его холодными ночами…
Фрэд Миглс не мог не поинтересоваться, откуда на полке у его дочери появился новый роман с подписью автора. Вик не любила, да и не умела лгать. Краснея, она рассказала отцу всю историю ее знакомства с Габриэлем Ланкетом. Хмурое лицо отца не оставляло сомнений в том, что он недоволен ее рассказом. Когда Вик закончила, Фрэд порывисто поднялся со стула и стукнул кулаком по столу.
– Сколько раз я говорил тебе, чтобы ты не заговаривала с незнакомцами?! Мало того, ты еще и села в его машину! Вик, что ты себе думаешь?! Ты хочешь, чтобы тебя считали шлюхой?!
– Папа! – Вик покраснела. Отец еще никогда не разговаривал с ней в таком тоне. – Я же не сделала ничего плохого! Никто ведь не называет меня шлюхой, когда я иду по деревне с Питером!
– Питер – совсем другое дело! Он хороший работящий парень, а не какой-то городской прохиндей! Ты хотя бы знаешь, откуда он приехал?!
– Знаю, из Брегли, – с вызовом ответила Вик. – И, если его никто не знает, это еще не говорит о том, что он – «городской прохиндей»! Между прочим, он правнук Олова Ланкета!
– Тоже мне, нашла оправдание! – усмехнулся Фрэд.
– Не понимаю, почему я должна оправдывать человека, который ни в чем не провинился! И оправдываться сама, хоть я ни в чем и не виновата! – возмутилась Вик.
Несправедливые обвинения отца, тон, в котором он разговаривал с дочерью, – все это оскорбляло ее и придавало ей уверенности в своей правоте.
Фрэд почувствовал настрой дочери и немного смягчился. Вик была слишком искренней для того, чтобы лгать. Если она так горячо оспаривает свою позицию, значит, ей нечего скрывать. Значит,
Хотя, кто знает, как сложатся их отношения? Ведь этому черту Габриэлю ничего не стоит вскружить голову его наивной дочери. Конечно, он ведь – писатель! И наверняка красавец, такой же, с каким сбежала его жена и за какого вышла его старшая дочь… Ох, Вики, Вики… Фрэд посмотрел на дочь взглядом, полным тревожных предчувствий. Что же ты делаешь со своим стариком?!
– Ну ладно, прости меня… Я немного погорячился. Тебе стоило бы сразу рассказать мне о своем новом знакомом. Ты же всегда обо всем мне рассказывала, Вик… И все же, мне не хочется, чтобы этот правнук Олова Ланкета заморочил тебе голову. Ты начиталась своих романов, дочка. Вот тебе и хочется выскочить замуж за приезжего… Но, поверь, он не сделает тебя счастливой. Так же, как Эмис не сделал счастливой твою сестру… Будь с ним осторожна. Не верь его словам. Да и вообще, обходи его стороной. Я не хочу видеть рядом с тобой этого человека, – хмуро добавил Фрэд.
Вик судорожно сглотнула. Лишь бы отец не потребовал у нее обещания, что она не будет видеться с Габриэлем. Ей было бы слишком сложно выполнить его…
Но Фрэд не потребовал. Он только посмотрел в глаза дочери так, как не смотрел никогда раньше. Вик показалось, что он пытается прочитать ее мысли, пытается вызнать, что она думает на самом деле, чей образ скрыт за пеленой, окутавшей ее глаза.
И Вик изо всех сил старалась в этот момент не думать о Габе, забыть его красивое лицо, тонкие, нежные, улыбающиеся губы… В ту секунду ей казалось, что отец и правда может увидеть этот образ, скрытый в глубине ее глаз…
4
Помолвка Мины и Питера свалилась на всех, как снег на голову. Никто, включая Вик, не ожидал, что эти двое так быстро договорятся между собой. Питер долго оттягивал с признанием, сомневаясь в чувствах Мины, а Мина была довольно скрытной и мудрой девушкой, чтобы явно выказывать свои чувства. Но, когда эти двое наконец узнали о том, что их любовь взаимна, они не стали оттягивать и сразу же пришли к родителям «с повинной головой».
Родители Мины относились к Питеру с большой симпатией, и неудивительно – этот молодой человек мог стать настоящей «каменной стеной» для их дочери. Отцу Питера, Рику Нильсону, тоже нравилась хорошенькая и рассудительная Мина, которая никогда не лезла в карман за острым словцом. В общем, все были довольны, и никакого смысла оттягивать помолвку не было. Тем более, Питер и Мина знали друг друга с самого детства и уж точно успели свыкнуться с привычками друг друга.
Узнав об этой новости, Фрэд Миглс покосился на дочь и укоризненно покачал головой:
– Э-эх, – с досадой произнес он. – Какого парня прозевала!
Вик только улыбнулась этим словам:
– Как можно было прозевать то, что никогда мне не предназначалось?
На этот вопрос Фрэду нечего было ответить. Он только покачал головой, отвечая своим мыслям, а мысли эти были далеко не радужными… Вик не замечала настроения отца, но ей было совершенно не до этого. Ее голова и сердце были заняты исключительно мыслями о Габе, который проявлял к ней столько внимания, что Вик боялась сойти с ума от счастья.