Вся правда о русалках
Шрифт:
Сравнительно удачно, особенно для своего времени, следующее описание полоскуньи-мыломанки.
ПОЛОСКУНЬЯ-МЫЛОМАНКА
РУСАЛКА ОЗЕРА ПАРИКА (№ 66)
Ю. А. Вельтманн из Кыо.
В старые времена один мужик, в годах уже, пошел в лес, что за озером Парика. Выйдя к берегу озера, он увидел невдалеке молодую красивую женщину, которая мылась.
Мужик остановился, разинув рот. Подумал: откуда это тут баба такая? И стал тайком смотреть, куда же она пойдет.
Красивая женщина вымылась, вытерлась белоснежной простыней, оделась, гладко причесалась и всячески охорошилась.
Потом она взяла простыню и мыло, вытянула перед собой руки и, как морская птица, головой вперед, бросилась с берега прямо в озеро. Вода с бульканьем
Сообщил X. Лутс.
Приведенное описание — одно из колоритнейших в «Книге о русалках»: «Мужик остановился, разинув рот», «она… вытянула перед собой руки и, как морская птица, головой вперед, бросилась с берега прямо в озеро» и т. д. Однако, наряду с красочностью, бросается в глаза и точность: отмечено, что простыня была белоснежная и, что особенно существенно, не оставлено без внимания мыло.
Это чрезвычайно важно, потому что такой вроде бы не заслуживающий внимания предмет, как мыло, в отношении полоскуний (что и отражено в определительной таблице) имеет видоопределяющее значение. И тут есть основания заглянуть в область генетики. Чтобы заставить сомневающихся, — а приведенная история выглядит довольно неправдоподобно, — все-таки вспомнить об аллергии на мыло, мы позволим себе сослаться на «Генетику» Шарлотты Ауэрбах (М., 1969).
«Животным (шимпанзе. — Э. В.), среди которых было пять самцов и три самки, дали пить подслащенную воду, в которой был растворен фенилтиокарбамат (ФТК). Двое животных, самец и самка, судя по их виду, получили весьма большое удовольствие, другие гримасами показывали сильное отвращение, а один самец пришел в такую ярость, что плюнул на одного из наблюдавших опыт ученых» (С. 67).
На собрании Американской ассоциации содействия науке в Новом Орлеане решили выявить «ощущающих» вкус и «не ощущающих». У 2550 человек провели чувствительность на вкус к кристаллам ФТК. Около двух третей из них ощущали вкус кристаллов, остальные его не чувствовали. Способность ощущать вкус ФТК, таким образом, нельзя считать нормальной или анормальной… Однако для генетика все очень интересно, потому что такой признак наследуется как простой доминантный признак, подобно округлой форме гороха или черной масти у собак (согласно первому закону Менделя). Вероятно, чувствительность к мылу, точнее, к щелоку у русалок аналогична чувствительности к ФКТ людей.
Проводящиеся в наше время исследования в области анатомии русалок с несомненностью доказывают: отвращение к мылу основывается на физиологических признаках, на различии в строении жаберных щелей и хоан, в видоопределительности которых не может быть никаких сомнений. Объем данного определителя не позволяет нам углубиться в тонкости анатомии русалок даже в тех пределах, которые достигнуты к настоящему времени, однако современные исследователи с благодарностью отмечают заслуги скромных любителей науки Ю. А. Вельтманна и X. Лутса, кыоских крестьян, чьи наблюдения подсказали современным ученым новые пути исследований.
В 1979 году кружок юных друзей русалок (под руководством автора настоящего определителя) провел на нескольких наиболее значительных в республике русалочьих озерах операцию «Мыло». Результаты ее до некоторой степени аналогичны результатам экспериментов с шимпанзе. Если все без исключения полоскуньи обыкновенные прибалтийские относились к мылу с крайним отвращением (конечно, они не плевали мылом в лицо наблюдателей, как одна из обезьян, но зато швырялись мылом, причем весьма результативно), то полоскуньи-мыломанки при виде любого мыла проявляли крайний восторг. Даже вонючим зеленым мылом не брезгали они поскрести вокруг своих жаберных щелей. Кроме того, при операции «Мыло» удалось провести многочисленные этологические наблюдения.
Особенно ценны наблюдения молодого друга русалок Айна Побула, который впервые в истории исследований русалок доказал, что процедура мытья не всегда носит прельстительный характер.
А. Побул в своем экспедиционном отчете сообщает, что он долго и тщетно бродил вдоль реки Пуртсе по былым местам обитания русалок, где, по литературным данным, «почти всякий четверг ввечеру красивые песни русалок слышалися». Несмотря на в высшей степени благоприятные условия: ущербный четверг, вторая половина июня, теплая безветренная ночь и т. д., А. Побул долго не встречал ни одной особи. Наконец поутру он все же заметил нечто человеко- или русалкоподобное, вылезающее из
Разве может не взволновать этот пример экологической специализации русалок! Однако всякому терпению есть предел, и больше в этой реке русалок не встречали. «Долго ли еще будут безответственные хозяйственники причинять ущерб и без того ущербной русалкофауне нашей родины?!» — хотелось бы нам спросить вместе с Айном Побулом. И мы не скрываем, что охотно понаблюдали бы, как какая-нибудь русалка за загрязнение вод окунула бы ответственного работника в пакостную воду и некоторое время подержала бы в ней.
РУСАЛКА, ОДЕЖДЫ СТИРАЮЩАЯ (№ 44)
Э. Каазик из Куусалу.
Сидела однажды на берегу, на камне, — не припомню, где именно, — русалка, молодая женщина, она одежду стирала.
Люди шли из лесу с ягодами, увидели русалку и пошли к ней. Подойдя, они говорили с ней о том о сем. Кто-то предложил русалке пригоршню ягод, но она не взяла.
Люди ушли, а русалка осталась там стирать свою одежду.
В первых описаниях важна каждая деталь. Приведенное сообщение — одно из немногих, где русалку не сочли достойной эпитета «красивая». Однако, с другой стороны, оно и одно из немногих, где нет традиционной заключительной фразы: «Каждый год там — я не знаю, где именно, — какой-нибудь человек утопал в реке».
В самом деле, автор также не встречал среди скромных полоскуний-тряпичниц красавиц в традиционном смысле слова. В связи с этим вспоминается старинная песня, некогда весьма популярная. В этой в наше время редко исполняемой песне о героине отзывались следующим образом: «Марья, знаешь, щедровита, да работать, ух! сердита!»
Однако не следует думать, что полоскуньи-тряпичницы безобразны, — нет, просто им недостает обычной для русалок грациозности телосложения, длинных, ниже талии, волос и «колдовского» взгляда. Они несколько дороднее, шире в кости, по расовым признакам напоминают представительниц беломорско-балтийской расы, в то время как большинству остальных наших русалок свойственны скорее антропологические признаки северной расы. Волосы у полоскуний-тряпичниц обычно скручены в пучок на затылке, что вполне естественно, поскольку распущенные волосы мешают прилежной стирке. Зато эти русалки источают некую своеобразную скромность, уютность, приятную хозяйственность. Когда исследователь русалок, уже сбросивший свои первые рога, увидит скромную полоскунью-тряпичницу в прельстительной позе, его тут же охватит жажда тепла домашнего очага, уюта, чистых одежд и скатертей, простой сытной пищи… (Автор признается, что в последние годы главное внимание в своей исследовательской работе обращал именно на этот вид русалок и, может быть, даже достиг некоторого успеха.)
Моя первая встреча со скромной полоскуньей-тряпичницей произошла много лет назад. Несколько суток бродил я по лесам с единственной целью встретиться наконец с блудливой толстухой, представительницей этого довольно сенсационного вида русалок, чтобы при знакомстве с ней (по возможности близком) обогатить русалковедение новыми данными. Но то ли у блудливых не было в то время течки, то ли они не сочли меня, пожилого слугу науки достойным прельщения, это мне неизвестно, — во всяком случае, я безумно устал от неудач, промок до нитки и весь был заляпан грязью. У меня не было сил выстирать одежду, я лишь развел костер, разделся догола и забрался в спальный мешок.