Вся правда, вся ложь
Шрифт:
– Знаешь, если честно, мне всегда нравились собаки покрупнее…
– У тебя еще все впереди… В это время ты должна сидеть в офисе сестрицы, а вместо этого болтаешься по улице. Я заметил, что ты выходила из дома мадам Климовой. Моего воображения не хватит представить, что вы подруги или просто хорошие знакомые. Идем дальше. Человек, будучи животным общественным, тяготеет к болтовне и сплетням. Уже давно ходят слухи, что Климова спит со своим шофером-таджиком. А его брата не так давно обвиняли в убийстве Одинцовой, но быстро выпустили. С чьей подачи вы в это дело влезли? Ваш клиент – Одинцов?
– Пора перечитывать Шерлока Холмса, – с грустью заметила я.
– Шерлок Холмс не актуален. Ну, так что? Может, опять поиграем в сыщиков? Или боишься, что сестрица тебе шею намылит?
– Агатка здесь ни при чем, – ответила я. Господи, ну кто ж меня за язык-то тянет?
– Ни при чем? Так это здорово. Выходит, ничто не мешает нам заключить краткосрочный договор о сотрудничестве.
– Слушай, чего б тебе своими делами не заниматься?
– С прискорбием приходится признать: бизнес – не моя стезя, – вздохнул Берсеньев. – Скука страшная. Как на грех, команда у меня подобралась на редкость толковая, а перспективы самые радужные. Чем занять себя энергичному человеку при таком раскладе? Говорил ведь, давай детективное агентство откроем, все-таки развлечение.
– Не хочу я с тобой ничего открывать.
– Не хочешь – не надо. Готов побегать на общественных началах. Агатке мы ничего не скажем, а тебе от меня явная польза. Давай колись, чего нарыть успела.
Дважды чертыхнувшись, поерзав и с тоской посмотрев по сторонам, я начала рассказывать, злясь на Агатку: если бы она проявила хоть чуточку внимания… Неужто я просто трушу? Боюсь, что в одиночку мне с этим делом не справиться? Сознавать такое было неприятно. Мысленно махнув рукой на свою гордость, я блеснула талантом: рассказ мой был краток, но ни одной подробности я не упустила.
– Ага, – кивнул Берсеньев, выслушав меня, и задумался.
– Чего «ага»? – спросила я, выдержав паузу. – Предупреждаю сразу, прежде чем ты начнешь языком мести: никаких денег в этом деле нет. Наследства девушка не получала, бабка должна об этом знать… Одинцов человек среднего достатка. Кстати, ты с ним знаком?
– Нет. И даже никогда не слышал о нем до тех пор, пока он не стал вдовцом. Предположим, она хотела с ним развестись…
– И он ее убил? Чтобы не делить с ней дом, за который еще не расплатился?
– Есть еще фирма.
– Весьма скромная. Риск большой, а повод ничтожный.
– Это ты так считаешь, а для него это родное детище… нынче только жулики крупнеют, а люди мельчают. И за меньшее готовы ухлопать ближнего своего.
– Я помню, что ты невысокого мнения о себе подобных. Что неудивительно. Когда перед глазами такой пример…
– Ты сейчас кого имеешь в виду?
– Тебя, естественно. В зеркало, поди, посматриваешь. И что хорошего там видишь?
– Давай отвлечемся от моих прекрасных душевных качеств. С дворником, как я понял, встретиться не удалось? Ничего, это мы исправим. Что еще?
– Надо взглянуть на дом, – проворчала я. – Ключ у меня есть.
– Говори адрес, – кивнул Берсеньев и завел машину.
По дороге к дому, где совсем
Мы миновали мост и у торгового центра «Заречный» свернули налево. Вдоль прямой, как стрела, улицы тянулись серые пятиэтажки, вскоре показался магазин «Вкусняшка», о котором говорил Одинцов, именно здесь он встретил бывшего клиента и остановился с ним поболтать. Проехав еще метров пятьсот, мы угодили в пробку. Унылая вереница машин растянулась, покуда глаз хватало. Обложив коммунальщиков, у которых опять что-то там прорвало, Берсеньев нырнул в узкий переулок.
– Ты куда? – поинтересовалась я на всякий случай.
– Предпочитаешь торчать здесь до второго пришествия?
Петляя дворами, мы вскоре выехали к автомойке, приземистому зданию в самом конце улицы, выкрашенному в ядовито-желтый цвет. Пробка осталась далеко позади, а я задумалась.
– Как видишь, все просто, – сказал Берсеньев, словно читая мои мысли. Торчать в пробке было необязательно, он мог легко ее объехать.
– И что нам это дает?
– Лишние полчаса, и Одинцов оказался дома не в двенадцать, а на тридцать минут раньше.
– Но он звонил ей в это время, менты проверили…
– Не сомневаюсь. Вопрос, откуда он звонил? Из машины или уже из дома?
– Одинцов не убивал жену. Считай меня дурой, но я ему верю, – разозлилась я.
– Я на твою веру не посягаю. Чтобы найти убийцу, надо для начала исключить из числа подозреваемых мужа. Следовательно, перво-наперво убедимся, что он невинен, аки агнец божий. А еще пошарим в поисках любовника.
– Ее друзья уверены… – тут я вспомнила слова Климовой и приуныла. С одной стороны, девушка – скромница, с другой – скучающая дамочка, на досуге развлекающаяся тем, что дразнит своими прелестями дворника. Впрочем, слова этой бабы на веру принимать не стоит.
Дальше ехали через лес, пять минут, и справа мы увидели коттеджный поселок. К нему вела асфальтовая дорога, въезд перекрывал шлагбаум. С двух сторон административные здания, в одном находились охрана и контора ТСЖ. Здесь же, в комнате первого этажа, жил дворник Ташмухамедов. Во втором здании, судя по вывеске, бассейн и фитнес-клуб. Поселок огорожен забором из металлических прутьев, крепившихся на кирпичных столбах. Возле бассейна парковка, там мы оставили машину и направились к шлагбауму. Заметив нас, охранник выглянул в приоткрытое окно и спросил:
– Вы к кому?
– Дом 13а, – поспешно ответила я и зачем-то соврала: – Мы из риелторской конторы.
– Документы с собой есть?
– Паспорт.
Пока охранник записывал мои данные в журнал, Берсеньев с любопытством оглядывался, а я гадала: охрана здесь всегда столь бдительна или это нововведение после недавнего убийства? Паспорт мне вернули со словами:
– Вам налево и по дороге до самого конца…
– В административном здании все окна с решетками, – заметил Берсеньев, шагая рядом со мной. – Значит, выбраться незаметно из комнаты дворник не мог… А неплохо тут люди устроились.