Вся Правда

Кент Рина

— Он... в порядке?

— Он в участке со своим отцом.

Из того, что доктор сказал ранее, я не приходила в себя почти два дня, так что это должно означать, что Ашер отсутствовал столько же времени.

О, Боже. Означает ли это, что он будет осужден за убийство? Я не могу позволить этому ублюдку Ивану забрать у меня еще одного человека.

Я пытаюсь сесть, но Рейна заставляет меня снова лечь.

— Что ты делаешь? — она огрызается.

— Я должна пойти и помочь, я должна что-то...сделать. Я не могу просто

сидеть здесь.

— С ним его отец. Александр Карсон один из лучших юристов в стране, не забыла? Он вытащит его из этого. Кроме того, я сделала заявление и сказала им, что это была самооборона. Просто отдохни, Рай. Уверена, что Ашер выйдет в мгновение ока.

Как я могу успокоиться, когда судьба Ашера неизвестна?

Глава 30

Рейна

Я не могу успокоиться.

Медсестра должна дать мне успокоительное, чтобы я поспала.

На следующий день медсестра и Рейна помогают мне умыться. Лицо, которое я вижу в зеркале, слишком изуродовано, чтобы считаться человеческим. Фиолетовые и зеленые синяки разбросаны по всей коже; это еще хуже, чем в прошлый раз.

Когда я смотрю на это, я не выдерживаю и плачу. Я держусь за раковину и отпускаю все эмоции, которые подавляла долгие годы.

Я плачу по маленькой девочке, которой пришлось бежать из одного города в другой, по подростку, который жаждал кого-то, кто, как она думала, ей не принадлежал, и по девушку, которая снова потеряла его.

Ашер и я всегда скучаем друг по другу. Как параллельные линии, это почти так же, как если бы нам никогда не суждено было пересечься. Всякий раз, когда мы пересекаемся, происходит катастрофа, и нам приходится возвращаться к этому параллельному существованию, к этой беспомощной попытке сохранить порядок, и в результате мы становимся несчастными.

В этот момент я начинаю думать, что мы прокляты. Может, Арианна перед смертью сотворила какую-то черную магию и позаботилась о том, чтобы мы никогда не воссоединились.

Медсестра похлопывает меня по спине, говоря, что ни одна из моих травм не зарубцуется, что через несколько недель все вернется на круги своя.

Она думает, что я плачу из-за этого, и это заставляет меня плакать еще сильнее. Я не останавливаюсь, пока Рейна не заходит внутрь и не помогает увести меня обратно в кровать.

И тут я замечаю людей в черном, стоящих перед дверью. Вначале я думала, что это моя охрана, но я не вижу среди них Гейджа и других.

Вот тогда я понимаю, что они, должно быть, люди Рейны. Она действительно ведет другой образ жизни.

— Тебе лучше?

Она убирает стакан после того, как я проглатываю обезболивающую таблетку, которую дала мне медсестра.

Я качаю головой и закрываю глаза. Мне никогда не станет лучше, пока с ним не будет все в порядке.

Это безумие,

но со временем благополучие Ашера стало ощущаться как мое собственное.

Почему не делают обезболивающие таблетки для сердца?

***

Когда я снова просыпаюсь, уже темно. У меня пересохло и першит в горле.

Тень спит на стуле рядом со мной, а это значит, что Рейна снова останется на ночь. Последние два дня она почти не отходила от меня. Она выходила только тогда, когда приходили Люси, Наоми, Себастьян, Оуэн и члены команды поддержки.

Даже они не знали о судьбе Ашера. Единственная доступная информация заключается в том, что Александр не покинул его. Я пыталась дозвониться, но его телефон выключен.

Садясь, я пытаюсь дотянуться до бутылки и останавливаюсь.

Тело, лежащее на стуле, принадлежит не Рейне. Она не такая широкая и высокая и... о Боже.

— Ты не спишь?

Тон его голоса, этот знакомый глубокий тон заставляет меня вздрогнуть.

— Ашер?

Пожалуйста, скажите мне, что это не сон. Это было бы самое жестокое из всех возможных.

Сильные руки обхватывают мои, и рыдание застревает у меня в горле.

Это Ашер. Определенно Ашер.

То, как моя кожа оживает, и то, как мое тело настраивается на его, не может быть ошибкой.

Только он мог вызвать такую реакцию.

Это не сон и не галлюцинация, это реальность.

— Я здесь, королева выпускного. Ты не сможешь так легко от меня избавиться.

— Это действительно ты. — мой голос дрожит от силы моих эмоций. — Что случилось? Они тебя отпускают?

— Александру удалось заставить их признать это самообороной. Показания Рай помогли.

— Слава Богу. Я думала, тебя…посадят.

— И оставить тебя на произвол судьбы? Этого не случится, королева выпускного.

В мягком свете, льющемся из окна позади меня, он выглядит измученным, его лицо уставшее. Должно быть, он не спал несколько дней, но все равно пришел ко мне, как только его освободили. Это согревает мое сердце и позволяет маленьким бабочкам взрываться в животе.

— Ты в порядке?

Я не могу не спросить.

— Я в порядке, но ты?

Он пристально смотрит на меня, и даже в темноте я чувствую, как его взгляд поглощает меня целиком. Быть в центре внимания Ашера это вот так, ошеломляюще и необработанно.

Он протягивает руку к моему лицу, но останавливается на полпути, сжимая ее в кулак и позволяя ей упасть к нему на колени.

— Я должен был убить этого ублюдка медленнее.

Меня должно пугать, что он думает об убийстве и уничтожении жизней, но я слишком сильно ненавидела Ивана, чтобы беспокоиться. Кроме того, у Ашера всегда была эта сторона, еще со старшей школы, сторона, которая должна причинять боль и калечить, сторона, которая однажды была выпущена на меня.