Всячина
Шрифт:
– Не просто так!
– Дак, у меня же нет ничего..., - потряс он полами непонятной одежды.
– Паспорт - с собой?
– Паспорт не дам, - строго ответил нищий.
– Я без паспорта - кто? Никто, бомж вонючий...
– А так ты кто?
– начал было закипать Алик, но потом остановился.
– Не паспорт, время мне твое надо, понятно? Почем ты мне свои лишние часы продашь?
– Лишние? Какие они лишние? Я за час, знаешь, сколько могу бутылок найти?
– Так ты скажи, сколько ты хочешь за один час в день. А там, глядишь, и сторгуемся.
– Стольник, - пошамкав губами, выдал нищий.
–
– Это как выходит, почти полторы штуки по старому курсу? Наликом, что ли? Продаю!
– Пошли! За мной!
Алик привел нищего в фирму - на нижний этаж, в кассовый зал. И там они подписали договор, предъявив свои паспорта. С Алика взяли комиссионные - десять процентов. Итого, выходит, сорок тысяч без малого он теряет... Зато - целый час! Каждый день - лишний, такой нужный ему, час!
– Вы согласны с условиями договора? А вы?
– вежливо работал с ними, не обращая внимания на вонь от засаленных лохмотьев, менеджер.
– Подпишитесь здесь и здесь. Вашу карточку, пожалуйста.
Он быстро обналичил указанную сумму, снял проценты, выдал квитанцию. Нищий, мотая восхищенно головой, унесся к магазину, поддерживая одной рукой карман с деньгами.
– Поздравляю, - серьезно сказал менеджер.
– Очень удачная сделка. В денежном выражении.
Алик побежал домой - пора было ложиться спать. Завтра у него будет уже на час больше.
А проснулся он от холода.
– Бр-р-р, - вздрогнул он.
– Это как?
Светало. Алик стоял в туманном сыром парке, с недоумением оглядываясь по сторонам. Ноги сами несли его по откуда-то известному и постоянному маршруту. Вон там, присел он, заглядывая под лавку, всегда были бутылочки. И вот там - тоже.
Что за черт? Нафиг ему сдались эти бутылки? В такую-то рань?
Он достал мобильный и дозвонился до службы поддержки "Время - деньги!".
Вежливый голос объяснил, что в такую рань, потому что потом Алику надо идти на работу. А час, который он получил, занимал у продавца своего лишнего времени именно сбор бутылок. Потому и такой дешевый он оказался, этот час. Со временем, конечно, можно будет адаптироваться, как-то перепрофилировать... Но - со временем. А пока - только так.
Это что же выходит? Ноги таскали Алика по парку, а он размышлял. Выходит, брать надо у чистого, у культурного, значит, эти часы. Но тогда будет во много раз дороже. А таких денег у него просто нет. Потому что продавать свое время - всегда дешево. А покупать - это всегда дорого.
Украсть? Он задумался... Интересно, а как это - украсть время? Вот разве - отнять? Откуда-то в руке оказалась бутылка, и он, почти не задумываясь, опустил ее на голову проходящего мимо какого-то слишком раннего клерка с дипломатом в руке. Тяжелый клерк. Еле утащил его в кусты. Паспорт во внутреннем кармане у него был. Алик позвонил, сообщил паспортные данные свои и лежащего без сознания "клиента", и честно сказал, что отнимает нужное ему время. Вышло, что отнять можно целых два часа. Но не больше. Это, мол, столько им "законники" разрешили. То есть, из внутренних дел.
Ну, два часа у культурного "клиента" - все же лучше, чем час у нищеброда. А тот час надо продать. Хоть за рубль - но продать. Обязательно продать.
Он еще позвонил в травмопункт. Сказал, что тут человек упал и голову расшиб. И побежал на работу.
На работе сказал Маше, что и у него с завтрашнего дня появилось время.
...
А утро встретил в отделении милиции.
– Ну, что же. Вот ты нам и попался, - улыбался круглощекий розовый лейтенант, сидя за столом.
– Сам все расскажешь?
– Да не бил я его! Он сам упал!
– Э-э-э... Не понял... О битье-небитье - это тебе в другой отдел, не по нашему профилю. А мы здесь по квартирным кражам.
– Я могу сделать звонок?
– Адвокату своему, небось?
– Нет-нет!
– Ну, звони...
...
– А что вы хотели? Все точно по договору. Что берете - то и получаете. Уронили вора, отняли пару часов - вот вам воровские часы. Купили час у нищего - собирайте бутылки. Свои-то часы вы продали дороже. Свои, чистые, сытые, ленивые, у компьютера...
...
На новенькой растяжке над проспектом под ветром кувыркалось яркое:
"Время - деньги! Мы платим деньги за ваше время!"
Выше - ничего
Для последней книги гения всех времен и народов была изготовлена специальная бумага, на которой была видна как сквозь туман фактура дерева. Обложку делали вручную из кожи молодых козлят. После дубления и выделки на нее наносили специальное юбилейное тиснение. Говорят, штамп был уничтожен в присутствии комиссии сразу после изготовления последней обложки. Все экземпляры книги были номерными. На каждом стояла собственноручная подпись председателя комиссии, принимающей тираж. Ни одна книга не попала в книжные магазины и не была продана с рук из-под полы. Гений завещал, и завещание его было выполнено. Все книги разыгрывались в прямом эфире. Каждый увесистый томик после шума, сопровождавшего выигрыш, паковали в непрозрачную черную пленку, опечатывали и вручали курьеру. Никаких почтовых услуг - только курьер, только из рук в руки!
Иванов Василий Васильевич участвовал в розыгрыше чисто из принципа. Он не был поклонником творчества гения. Он вообще читал только фантастику и еще иногда, когда просто скучно было, детективы. А всякие там букеры-шмукеры он не признавал. Но тут - это же такой подарок можно сделать! У него как раз была кандидатура на такой подарок, и поэтому Василий Васильевич отвечал на все задаваемые вопросы, нажимал нужные кнопки, поднимал руку, кричал - делал все то, что предлагалось сделать участникам розыгрыша.
Сигнал входящего вызова был незнакомым: телефон выводил какую-то классическую мелодию.
– Да?
– он боялся оторваться от экрана, на котором как раз паковали очередной том.
– Уважаемый Василий Васильевич, - раздался приятный женский голос.
– Комиссия по розыгрышу сообщает вам приятную новость: вы выиграли экземпляр книги нашего гения под номером девятьсот девяносто девять.
Он уже не слушал, а кричал, подняв вверх руки, потому что как раз то же самое прямо сейчас говорили с экрана телевизора, и его, его выигранную книгу заворачивали, опечатывали и передавали суровому курьеру, затянутому в жесткую черную кожу с блестящими заклепками.