Всячина
Шрифт:
– Так у нас с вами мир, что ли? Мы, что ли, союзники, выходит?
Так в темноте ночного оврага познакомились и сразу подружились Ун и Ерс.
А как им было не подружиться? Возраст один. Рост - Ун примеривался - тоже примерно один. И первые в своих семьях. И в лес они пришли за одним и тем же.
– Наши пошли на гоблинов охотиться, - с тоской сказал Ерс.
– А меня не взяли. Молод еще.
– И наши пошли на гоблинов... А мне хоть бы кого. Хоть зайца, что ли... Чтобы тоже - ночью. Чтобы добыча. Иначе ругать будут.
–
– А девчонки - смеяться...
– Да!
Но с Уна охотник был уже никакой. Правой руке немного полегчало, но все равно пращу сильно не раскрутить - больно. Понятное дело, Ерс сразу решил помочь. Как иначе? Другу всегда помогают.
Зайца - не зайца, а глухаря он как-то добыл. И сам привесил его за шею к ремню Уна.
– Знаешь, что, - сказал тогда Ун.
– Пошли теперь со мной. Покормят, а потом еще проводят хоть даже и до самой реки. А то - мало ли... Гоблины ведь - они хитрые. И темно ведь.
Ерс замялся, но Ун схитрил. Стал стонать и говорить, что еле-еле идет. И Ерс, как настоящий товарищ, повел его к нему домой.
На рассвете вышли на опушку леса и увидели частокол.
– Ха!
– громко и радостно закричали от ворот.
– Смотрите, люди! Мой первенец - герой! Он живого гоблина словил!
– Папка, - сразу заулыбался Ун.
– И не ругается совсем...
– Ах, какой у меня сын!
– пел, приплясывая, его отец.
– Он пошел в меня - настоящий охотник. У него глухарь - ах, какой глухарь! Мы сварим суп и накормим всех! И он пошел в деда - великого охотника. У него гоблин - ах, какой гоблин! Живой! Кто может сравниться с моим сыном? Кто еще привел в поселок живого гоблина?
Ун остановился. Какой гоблин? Это - Ерс! Ерс - друг и союзник. А с гоблинами мы воюем. Гоблины страшные и кровожадные.
– Веди его сюда, - смеялись люди, собираясь у ворот.
– Сейчас мы вместе посмотрим, что там у него внутри. На свету посмотрим, не ночью.
– На счет три, - сказал Ун тихо.
– Понял, - так же тихо ответил Ерс, уже снявший с плеча лук.
– Раз, два... три!
Они кинулись в кусты, как испуганные зайцы.
Вжик, вжик - пролетели над головой камни и тупо ударились в ствол высокой сосны.
...
Теперь уже Ерс нес глухаря, а Ун смотрел, чтобы за ними никто не гнался. Он своих хорошо знал. Они упорные - настоящие лесные охотники. Поэтому сначала мальчишки бежали в самую гущу леса, а потом резко свернули, чуть не навстречу погоне, а потом еще раз свернули - и прямо к реке.
Река тут была широкая, но мелкая. Шагов двадцать в ширину, не меньше. По пояс в воде, непрерывно вращая пращу над головой - это больной-то рукой!
В общем, к деревне луговых вышли уже совсем дохлые. Ну, почти. Такие - еле-еле передвигающие ноги.
– Иде-е-ет!
– кричала какая-то малявка с вышки у таких же ворот.
– Веде-е-ет!
– Ай, молодца, - приплясывал в воротах отец
– Ай, какой охотник растет! Лучший охотник в племени будет! Ночью в чужом лесу глухаря взял! Ах, какой суп будет! И еще - гоблин! Живой гоблин! Зачем тащить голову, когда он сам ее несет? Ну, кто сравнится с моим сыном? Кто хоть раз приводил в деревню живого гоблина?
– Ха-а!
– весело кричали соседи.
– Веди его скорее сюда, Ерс! Мы посмотрим, какой он изнутри днем!
– На счет три, - прошептал Ерс.
...
Их догнали почти на самой опушке леса. Луговые догнали. Охотники бежали неторопливой мерной рысцой, которой даже оленя можно загнать до смерти. А тут - два пацана. Да еще и не спавшие ночью. Так что до опушки им на самом деле было еще бежать и бежать, а охотники с луками и копьями - вот они, уже почти в спину дышат.
Да и бежать-то уже было некуда. По опушке леса споро разворачивались охотники лесовиков. Зажужжали пращи, готовясь выпустить рой крепких гладких камней.
– Гоблины!
– закричали с одной стороны.
– Гоблины!
– подхватили с другой.
Ерс и Ун стояли спиной к спине, не отворачиваясь от неминуемой смерти. Все знают с малых лет - гоблины никогда не щадили людей.
Ун стоял с ножом и щурился на недосягаемую опушку леса. Он не мог кидать камни - рука не позволяла. Но он мог прикрыть спину друга. Даже от страшных гоблинов, вышедших из леса.
Ерс стоял с маленьким детским луком в руках. Спину его держал новый друг. А спереди от луговой деревни набегали гоблины.
Самые настоящие страшные злобные кровожадные гоблины.
Гражданская война
В лесу летом хорошо. Птички поют. Воздух свежий. От костра тянет запахом гречневой каши с тушенкой.
– А вот интересно, - сказал он, аккуратно вставляя патроны в неудобный старый дисковый магазин.
– Если вот тараканов, предположим...
– Что?
– Ну, вот если тараканов разделить и одну половину регулярно посыпать дустом, а другую, наоборот, подкармливать - они тогда начнут друг друга грызть?
– Думаю, нет, - я даже заулыбался, представив такой способ борьбы с тараканами.
– Значит, мы точно не тараканы, - он удовлетворенно кивнул давно немытой головой и с щелчком примкнул магазин к старому "ручнику" ДП.
Илья у нас был недавно. Большой, сильный, молодой. Ему все было в радость: и марш-бросок на несколько километров, и внезапный бой, и сама эта неторопливая подготовка к бою, и завтрак с ужином, где ему давали за размеры дополнительную порцию.
Вот за рост свой и силу, которой сам как будто стыдился немного, ему сразу дали не автомат и не винтовку, а ручной пулемет. Из старых запасов, со складов. А меня поставили к нему вторым номером. А заодно - дядькой-воспитателем. Так и сказал тогда замполит: