Всякий капитан - примадонна
Шрифт:
— Кто такой Лоренцо?
— Брат моего отца, — ответил капитан.
— Вот как?.. А вы знаете, что сын хозяина магазина погиб тридцать лет назад?
— Знаю. Он погиб на глазах у моего дяди.
— Каким образом?
— Гарри провалился под лед… Его метров триста волокло течением, приплющив к поверхности, а Лоренцо бежал по прозрачному льду и смотрел в глаза своему погибающему другу!
— Почему вы не рассказали об этом отцу? Кажется, он до сих пор ждет сына.
— Пусть ждет. Это единственное,
Нестор подумал, что сейчас капитан прав. Вернулись в порт.
На этот раз Нестор помогал в разгрузке. Не на шутку взопрел…
— У меня такой же лайсенс капитана, как и у Давиди! — признался Майкл, когда они жадно пили воду после разгрузки. — Я никогда не был на большой волне, но я умею делать все то, что умеет капитан. После такого перехода у меня в резюме появится запись, которая позволит мне стать полноценным капитаном.
— А что ты сейчас делаешь в Греции?
— Работаю на большой красивой лодке на одну богатую даму. Хожу лишь между островами. Но я хочу быть настоящим капитаном!
— О'кей!..
— Через три дня вы отплываете! — предупредил друг, после того как они съели по тарелке пенне с тунцом. — Два дня на закупку продуктов и овощей — и… — Он улыбнулся и посмотрел на Нестора, как будто ожидая, что тот сейчас откажется от сумасбродной идеи, что вот она — кульминация психологического воздействия.
Но Нестор, прищурившись, смотрел на отблески заходящего солнца, другу не отвечал, думая о чем-то своем.
— А через три дня девчонки прилетают из Нью-Йорка. Модели… Будем валяться на пляжике и все такое… Топлес, голые задницы!
— Поваляйся за меня, — преодолел соблазн Нестор.
— Непременно…
Овощей купили совсем немного и за какие-то невообразимо большие деньги. — Почему так мало?
— Что «мало»? — не понял капитан.
— Мало овощей! — пояснил Нестор.
— Это же овощи, — словно неразумному, объяснил Давиди. — Их много не возьмешь! Они сгниют!
Каждый помидор заботливо переложили салфеткой, лук отдельно, картофель — в темное место… Яблок взяли приличное количество — меньше портятся… Несколько ананасов и дынь…
Подаренный гарпун Нестор поместил в своей каюте, на верхней полке, куда забросил все вещи, закрепив их специальной сеткой, чтобы при качке не сыпались с высоты. Он все никак не мог понять, как будет спать в этом помещении — сто восемьдесят на девяносто сантиметров. Места меньше, чем в могиле.
Отплытие было назначено на вечер, так как нужный ветер подует с девятнадцати часов.
В последнюю ночь Нестор спал на удивление хорошо. Без снов, как будто накануне наработался физически до полного изнеможения…
Позавтракал…
Позвонил детям…
— Пока, пап, — грустно попрощался Птичик. — Мне как-то страшно за тебя!
— Целую, папуся, — кокетничала Верка. — Не забудь про одежду для
Девушка Алина трубку не взяла…
Любой лодке, уходящей из Антигуа в мало-мальски серьезное плавание, салютуют все остающиеся яхты. Самые маленькие и самые большие, они целую минуту гудят разными голосами, прощаясь со своим собратом.
У Нестора даже слезы на глаза навернулись в патриотическом порыве, хотя флаг на ветру развевался итальянский. Есть патриотизм внутренний, не по отношению к Родине или стране, тебя воспитавшей, а именно к себе, к своей душе, к своим моральным принципам и чести… Даже на пограничном контроле, когда штамповали его карту моряка, а в графе «место назначения» написали «Антарктика», у Нестора защемило в груди горделивой тоской, а черный пограничник, никогда не видевший снега, отдал команде сумасшедших честь. Встал со стула, уложив толстый живот на канцелярский стол, и приложил ладонь к бритому черепу.
Антигуа прощался с будущими героями. Сколько их было, уходящих из этой Мекки яхтенной жизни! А сколько еще будет!..
Некоторое время за «Пеперчино» гналась резиновая лодочка друга. Он улыбался широко, открыто, а Нестор, балансируя на палубе, отвечал ему, слегка напряженно, но так же открыто, словно позировал для фотографии. Друг его таким и сфотографировал со вспышкой, на телефон.
А потом резиновая лодочка отстала, темнота вечера проглотила ее, как и окружающий пейзаж тропического острова.
«Пеперчино», тарахтя мотором, вышла из акватории порта. Давиди и Майкл закрутили лебедками, поднимая главный парус, а Нестор, держась за боковой трос, чувствовал себя лишним, ничего не умеющим, а оттого стало неловко, будто он на чьем-то иждивении проживает.
— Вэй-вэй-вэй! — слышал он негромкие команды капитана, что означало необходимость немного стравить канат, задавая парусу правильный градус наклона.
«Пеперчино» перевалилась на бок и пошла быстрей.
Через десять минут капитан и Майкл сошли с палубы на корму.
— Все? — спросил Нестор.
— Пока да, — ответил Майкл. — Сейчас несколько часов будем идти по ветру, так что отдыхайте.
— Я и не устал.
— Все равно делать нечего!
Давиди запрыгнул на сиденье, дотянулся до флага и подвязал его двумя веревочками, чтобы не болтался.
— Иначе сорвет, — пояснил Майкл.
— О'кей, — качнул головой Нестор. — Я буду называть тебя Майки. О'кей?
— О'кей.
Капитан на лодке в одночасье переродился. Нестору показалось, что он даже вырос на голову. Его хипповские волосы уже не казались таковыми, борода была идеально подстриженной, а после того как Давиди, нырнув в кают-компанию, включил Луи Армстронга, вынырнул обратно и улегся на сидушки нога на ногу, Нестор и вовсе не узнавал еще недавно неприятного мелкого человечка.