Вторая Арена
Шрифт:
Я замечаю лишь одного человека, который кажется сильным – удивительно, но это девушка. Она примерно моего возраста, моего роста, но более мускулиста. На самом деле, она даже похожа на бодибилдера. Она одета в обтягивающие штаны защитного цвета и рваную зеленую футболку; она почему-то стоит в другом конце комнаты, оперевшись спиной на стену, и смотрит прямо на меня большими черными глазами. У нее пронизывающий, острый взгляд, и я гадаю, что такого сделала, чтобы заслужить ее неприязнь. Похоже, она опасный соперник.
– Не бойся ее, – говорит
Я перевожу на него глаза, но не вижу никакого сходства.
– Она лишь выглядывает меня.
Я смотрю на мальчика и вспоминаю, как он помог нам. Я так ему благодарна.
– Спасибо, что спас нас, – говорю я ему.
Он в ответ улыбается и пожимает плечами. Он такой милый и простодушный, с веснушками на носу.
Бри подходит к нему. «Да, спасибо,» – повторяет она.
Он поворачивается и смотрит на нее, улыбаясь в ответ, она явно притягивает его.
Она отводит взгляд и я могу поклясться, что вижу, как она покраснела.
– Не хочешь нас познакомить с сестрой? – спрашиваю я.
– Конечно, – отвечает он.
Этот мальчик совсем милый, в нем есть какая-то беспечность, которая удивляет меня: даже все, что происходит вокруг, не может нарушить его безмятежность.
Мы все следуем за ним, Логан опирается на нас с Беном, Бри идет рядом с мальчиком.
– Как тебя зовут? – спрашивает он ее.
Бри оглядывается на меня, будто спрашивая разрешения, и я киваю ей.
– Бри, – говорит она. – А тебя как?
– Чарли, – говорит он, протягивая руку.
Бри медлит мгновение, затем пожимает ее.
– Чарли, – говорит она. – Какое забавное имя.
– Почему? – спрашивает он.
– Не знаю, просто.
– Моя сестра наверняка разозлится, – говорит он мне, когда мы подходим к ней ближе. – Я просто предупреждаю. Она всегда злится, когда я с кем-то разговариваю. А особенно помогаю кому-то. Она считает, что мы должны держаться отдельно.
Мы приближаемся и уже видим ее: она стоит под факелом, оперевшись на стену и скрестив руки на груди. Под короткими рукавами ее футболки я вижу огромные мускулы, играющие на ее руках и плечах. Она выглядит как скала, как часть стены. Она мрачная, на ее лице – воинственное выражение. Полная противоположность младшему брату. Он был прав: она хмурится.
– Иди сюда, – бросает она Чарли.
Он подбегает и встает рядом с ней, глядя на нас.
– Твой брат спас нам жизнь, – говорю я ей. – Спасибо.
– Он должен был оставить вас умирать, – говорит она.
Ее нахмуренные брови как бы подтверждают ее слова.
Меня удивляет такая реакция. Я никогда не встречала такого жесткого человека – она даже жестче, чем раньше был Логан.
– Здесь у нас не благотворительность. Здесь каждый за себя. И если мне придется убить вас всех на играх, я это сделаю, – говорит она. – Не думайте, что заслужите мое расположение.
– Я даже не знаю, что там за игры, – говорю я.
Она холодно смотрит на меня: «Узнаешь».
– Не
– Какие игры? – спрашивает Бен, делая шаг вперед.
Она оглядывает его с головы до ног, холодно оценивая. Похоже, она сочла его недостойным своего внимания.
– Мы все здесь потому, – говорит она, – что мы – наживка. Мы все умрем.
– Кроме тебя! – голос Чарли звенит от гордости. – Скажи им! Она единственная выживет. Она уже вырвалась однажды!
Я оглядываю ее с новым уважением. Почему-то я не удивлена.
Но она лишь сильнее хмурится.
– Я не настолько глупа, чтобы думать, что снова выберусь. Новая арена начинается завтра. Они будут смотреть, как мы убиваем друг друга, пока не погибнут все. Прошлая победа здесь ни при чем. Я снова там же, откуда начинала. Для победителя нет призов, это лишь отсрочка смерти.
– Как насчет того, чтобы выбраться? – спрашиваю я.
Она смотрит на меня так, будто я сказала наиглупейшую вещь в мире.
– Надеюсь, ты не думаешь, что будь это так легко, мы все еще были бы здесь?
Мы стоим в мрачной тишине и я обдумываю новости. Они неутешительны. Она права: если бы была возможность выбраться, я уверена, что она бы ей воспользовалась. Выхода нет.
– Или это бы сделал кто-нибудь другой, – добавляет Фло. – Они разгружают здесь вагоны этой швали. Комнаты всегда полны ими. Я их ненавижу. Их всех. Они глупы. Они не понимают, что их ждет. Некоторые пытаются бежать, но они не уходят далеко. На самом деле, это не столь важно. Мы все умрем, там или здесь.
Я вижу, что Чарли корчит рожи за ее спиной, он протягивает руку и украдкой дает что-то Бри. Она тянется и берет это.
– Чарли, нельзя! – кричит Фло, ударяя по его руке. Но уже поздно. Он пойман с поличным, передавая Бри кусочек шоколада.
– Да что с тобой?! – кричит она на него.
– Я лишь дал ей кусочек, – оправдывается он.
– Этим людям нет до нас дела, – отчитывает она его.
Чарли краснеет и смотрит в пол.
Ты не права, хочу я сказать. Нам есть дело до вас. И особенно до Чарли, которого я уже люблю как брата. Он навсегда останется в моем сердце за то, что помог нам и дал Бри кусочек шоколада. Твое сердце слишком сурово, хочу я сказать ей. Может быть, ты и выживешь, но внутренне ты уже умерла.
Но я ничего не говорю, потому что в ней я вижу отражение себя. И это пугает меня. Она – просто копия меня, такой, какой я могла бы стать, если бы мне пришлось пережить то же, что и ей. Я помню, что случилось, когда я помогла тому мужчине на Гудзоне, и часть меня принимает и уважает ее позицию – и ненавидит в то же время.
– Я могу вернуть, – говорит Бри, протягивая шоколад обратно Фло.
Фло смотрит на нее сверху вниз и на милисекунду выражение ее лица смягчается.
Затем снова черствеет.