Вторая мировая война

Бивор Энтони

После успешной Житомирско-Бердичевской операции, проведенной Первым Украинским фронтом под командованием Ватутина, который отбил все контратаки Манштейна, представитель Ставки маршал Жуков планировал ликвидировать мощный выступ немецких войск на Днепре в районе Корсуня. 24 января XI и XXXXII корпуса, на отвод которых Гитлер не дал Манштейну разрешения, были застигнуты врасплох и отрезаны от немецких основных сил 5-й гвардейской танковой армией и 6-й танковой армией 2-го Украинского фронта под командованием Конева. Манштейн, наученный горьким опытом Сталинграда, твердо решил освободить попавшие в окружение войска и стянул четыре танковые дивизии.

Давний соперник Жукова генерал Конев с таким же рвением стремился уничтожить оказавшиеся в котле четыре пехотные дивизии и 5-ю моторизованную дивизию

СС Wiking, прежде чем к ним подоспеет помощь. Конев, у которого, по словам сына Берии, «были злобные глазки, бритая, похожая на тыкву голова и самодовольное лицо», был совершенно беспощаден. Он приказал 2-й воздушной армии, оказывавшей поддержку его войскам с воздуха, засыпать зажигательными бомбами деревянные здания в городах и селах внутри Черкасского мешка. Это должно было выгнать голодных немцев на лютый мороз.

17 февраля немецкие войска предприняли попытку вырваться из окружения, пробираясь по глубокому снегу. Конев был готов к этому и захлопнул ловушку. Широкие гусеницы «тридцатьчетверок» позволяли им преодолевать снежные заносы. Танки преследовали ослабленную немецкую пехоту, давя ее гусеницами. Затем в бой пошли кавалеристы на маленьких казацких лошадях, отрубая саблями поднятые вверх руки тех немецких солдат, кто пытался сдаться. Утверждают, что только за один этот день погибло около 20 тыс. немцев. Сталин остался под таким впечатлением от коневской мести, что присвоил ему звание маршала. Ватутин тоже, наверное, получил бы повышение, если бы не покушение со стороны украинских националистов 29 февраля, в результате которого он был смертельно ранен. Командование Первым Украинским фронтом принял Жуков, который продолжил наступление на северный фланг Группы армий «Юг», в то время как Третий Украинский фронт Малиновского и Четвертый Украинский Толбухина крушили и оттесняли немецкие войска в излучине Днепра.

Еще меньше Гитлеру хотелось обдумывать планы отступления из-под Ленинграда. Всякие надежды уничтожить «колыбель большевизма» давно развеялись, но он опасался, что отход даст финнам желанный предлог для заключения мира с Советским Союзом. Его солдаты не понимали, зачем их держат среди этих топей, особенно когда пошли слухи о стремительном наступлении Красной Армии на юге.

Ожидая вскоре крупного советского наступления на этом участке фронта, немецкое военное командование выселило все мирное население северной России подальше в тыл, чтобы не дать этим людям чем-либо помочь наступающим частям Красной Армии. «Наш автомобиль проехал мимо тела женщины, лежавшей в снегу, – записал Годфри Бланден неподалеку от Великих Лук. – Водитель не остановился: такое часто встречается в зоне боевых действий на Восточном фронте. Женщина, наверное, – одна из тех, кого колоннами угоняли в Германию, и во время перехода ее пристрелили либо она умерла от холода. И кому известно, кто она такая? Просто одна из многих миллионов русских».

14 января 1944 г. Ленинградский, Волховский и Второй Прибалтийский фронты начали целую серию ударов с целью окончательного снятия блокады. В течение двух предыдущих месяцев Ленинградский фронт по ночам тайно переправлял 2-ю ударную армию на Ораниенбаумский плацдарм на Балтийском побережье, к западу от города. Затем, когда Финский залив покрылся толстым слоем льда, по нему на пятачок переправили еще 22 тыс. человек, 140 танков и 380 орудий.

В густом ледяном тумане Красная Армия и Балтфлот начали чрезвычайно интенсивный обстрел из 21 600 артиллерийских орудий и 1500 «катюш». Грохот 220 тыс. снарядов, выпущенных за сто минут, был таким сильным, что в Ленинграде, за 20 км, с потолков сыпалась штукатурка. «Снаряды вздымали целую стену земли, дыма и пыли с огненными вспышками внутри», – писал минометчик. Одновременно началось наступление с Пулковских высот к юго-западу от города. Генерал-полковник Георг Кюхлер, командующий Группой армий «Север», не ожидал столь искусно скоординированного наступления. Но немецкие боевые группы дрались с присущим им профессионализмом. 88-мм орудие из хорошо оборудованного дота подбивало советские танки один за другим. Наступающая пехота слышала запах горелой плоти экипажей подбитых танков.

В деревнях не оказалось мирных жителей, поскольку те были эвакуированы за немецкую линию

обороны. Наступление продолжалось до Пушкина (Царского Села) и Петергофа. Тела немцев, распластавшихся лицом в снег, давили гусеницы наступающих танков Т-34. Наступая, некоторые солдаты пели, другие молились. «Я понял, что и сам пытался вспомнить молитвы, которым меня учили ребенком, – записал офицер, – но не смог вспомнить ни одной». Достигнув Гатчины, они обнаружили, что дворец «завален дерьмом». Занявшие его немцы не утруждали себя выходом на улицу в мороз. Однако английский корреспондент Александр Верт утверждал, что красноармейцы пришли в ярость, когда узнали, что часть Гатчинского дворца была превращена в бордель для немецких офицеров.

Утром 22 января Кюхлер прилетел в Wolfsschanze получить разрешение Гитлера на отвод войск из-под Пушкина – бессмысленная просьба, поскольку отступление уже все равно было не остановить. На следующий день на Ленинград упал последний немецкий снаряд. 27 января 1944 г., спустя 880 дней, блокада была полностью снята. В Ленинграде гремели победные салюты, но торжество омрачали мысли обо всех тех, кто не дожил до этого дня. У большинства людей преобладало чувство вины перед погибшими.

Почти все фронтовики испытывали неутолимую жажду мести. В своем дневнике Василий Чуркин описывает, что, вступив в Вырицу, они «поймали четырех наших парней-подростков, одетых в немецкую форму, и расстреляли их на месте. Уж очень была велика ненависть ко всему немецкому. Но парни были не виноваты: немцы их схватили и сделали ездовыми, они в тылу что-то перевозили на лошадях. Им выдали шинели и заставили надеть».

Вскоре Гитлер снял с должности Кюхлера и назначил вместо него генерал-фельдмаршала Моделя, которому любил доверять командование войсками в кризисных ситуациях, но и тот не смог остановить советское наступление, которое продолжилось еще на расстояние более чем в 200 км. Иностранные формирования войск СС, включая бельгийскую штурмовую бригаду СС Wallonien («Валлония») под командованием Леона Дегреля, были отброшены от Нарвы. Южнее центральная линия фронта, проходившая по территории Белоруссии, в первые месяцы 1944 г. сохранялась неизменной. Однако немецкие операции против партизан в Белоруссии по ожесточенности не уступали боевым действиям на фронте. 50 тыс. мирных советских граждан, признанных непригодными к труду, командование немецкой Девятой армии выселило в ничейную полосу, по сути, приговорив к смерти.

В Западной Украине разгром немецкой армии продолжался практически без остановки, одно советское наступление следовало за другим, не давая немецким войскам возможности закрепиться на каком-либо рубеже. 4 марта Первый Украинский фронт Жукова силами двух танковых армий прорвал немецкую оборону и направился к румынской границе. Еще одна советская танковая армия форсировала Днестр и вступила на территорию северо-восточной Румынии.

Гитлер покинул Wolfsschanze в Восточной Пруссии 22 февраля, когда саперы уже сооружали там бетонные бомбоубежища, так как теперь ставка находилась в радиусе досягаемости советской авиации. Он перебрался в Бергхоф, который, впрочем, тоже находился близко от все менее надежных теперь балканских союзников рейха. В начале марта Гитлер решил окончательно разобраться с проблемой «предательства» Венгрии, прослышав о заигрываниях адмирала Хорти с Западом. Гитлер намеревался захватить контроль над Венгрией, взять Хорти под арест и разобраться с венгерскими евреями.

18 марта Хорти в сопровождении своих ведущих министров прибыл в замок Клессхайм. Он и его окружение считали, что их пригласили обсудить просьбу об отзыве венгерских частей с Восточного фронта с целью обороны границы в Карпатах от приближающейся Красной Армии. Но Гитлер просто предъявил регенту Венгрии ультиматум. Хотя Хорти обидели грубые угрозы Гитлера, в том числе в адрес его семьи, но выбора у него не было. В Будапешт он вернулся на поезде фактически пленником, в сопровождении обергруппенфюрера СС Эрнста Кальтенбруннера, главы РСХА. На следующий день было создано марионеточное правительство, в страну вошли немецкие войска. Сразу же вслед за ними прибыли «спецы» Эйхмана с задачей отловить 750 тыс. венгерских евреев и отправить их в Освенцим.