Вторая мировая война
Шрифт:
Утром 16 сентября четыре батальона морских пехотинцев ринулись в атаку через ничейную землю аэродрома. Солдаты бежали, низко согнувшись, а если в них попадали, неуклюже валились на поле. Но здания были взяты, а оборонявшиеся убиты. Потери 1-й дивизии морской пехоты со времени высадки составили уже более тысячи человек. Однако худшее было еще впереди, когда началась атака на высоту «Кровавый нос» – такое имя дали небольшим коралловым холмам высотой от 60 до 90 метров. В ту ночь им редко удавалось поспать. Под покровом ночи японские солдаты пробирались на американские позиции по одному или парами и убивали пулеметчиков и минометчиков ножами на их огневых позициях или взбирались на верхушки деревьев и привязывались там, чтобы на рассвете действовать как снайперы.
Зачистка
Другую ошибку мог совершить адмирал Халси в самом крупном морском сражении за все время войны, но к счастью для Тихоокеанского флота, японское командование не воспользовалось представившейся возможностью. Японцы ожидали атаки на Филиппины и собирались в этом случае дать тут американцам решающее сражение.
Оставшиеся линкоры их Объединенного флота базировались поблизости от основного источника нефти, расположенного в Голландской Ост-Индии. Альтернатив этому источнику было немного: американские субмарины потопили слишком много японских танкеров. Уцелевшие японские авианосцы держались командованием поближе к Японским островам. Адмирал Сигеру Фукудоме на Окинаве, который уже испытал на себе все последствия жуткого удара Третьего флота США в октябре, был в ужасе от уровня потерь среди своих плохо обученных пилотов – в ходе американского рейда было сбито более 500 японских самолетов. Он говорил об этих потерях следующее: «Так много яиц было брошено в каменную стену непобедимого вражеского флота». Тем не менее, стремление японского командования избежать «потери лица» вынудило выдать поражение за победу. Японское командование заявило о двух потопленных вражеских линкорах и одиннадцати авианосцах, хотя у союзников в том сражении два крейсера были всего лишь повреждены. Император Хирохито объявил по этому случаю национальные торжества. Императорские ВМС не сказали правду о сражении и своим коллегам в сухопутных войсках. В результате фельдмаршал Хисаити Тераути решил, что японская армия все-таки сможет удержать острова Лейте и Лусон, а потому предполагал убедить Генеральный штаб изменить планы.
Генерал Макартур, уверенный, что его звездный час близок, отправился на борту американского крейсера Nashville, чтобы присоединиться к флоту десантных кораблей, готовивших высадку Шестой армии. Их прикрывал Седьмой флот вице-адмирала Томаса Кинкейда, в состав которого входило восемнадцать авианосцев сопровождения и шесть старых линкоров. Как и ожидалось, Седьмой флот стали называть «флотом Макартура» Он должен были подойти к острову Лейте с юга. Третий флот под командованием адмирала Халси, в составе шестнадцати авианосцев, шести линкоров и восьмидесяти одного крейсера и эсминца, должен был охранять подходы к острову с северо-востока. В целом ВМС США выделили для проведения операции по захвату острова Лейте 225 новых кораблей.
Ни адмирал Халси, ни адмирал Кинкейд не ожидали, что японское командование сочтет нужным дать им здесь решительный бой. Казалось бы, логика подсказывала, что японцы будут беречь свои войска, чтобы сконцентрировать достаточно сил для обороны главного острова Филиппин – Лусона. Таковы и были вначале планы японского командования, но затем явилась мысль, что высадка американского десанта в любой части Филиппин станет серьезной угрозой отрезать Японию от нефтяных месторождений Явы и Суматры. Императорский генштаб просто не мог игнорировать такую угрозу. Адмирал Халси чувствовал себя
Рано утром 20 октября американский флот с десантом на борту в сопровождении флота сопровождения вошел в проливы, ведущие к заливу Лейте. В то же утро началась высадка четырех дивизий, которая прошла по плану. Генерал Макартур в середине дня сошел на берег вместе с новым президентом Филиппин. Убедившись, что газетчики, операторы кинохроники и фотографы на месте, Макартур спрыгнул с амфибии в воду и вышел под объективами камер и фотоаппаратов на берег. Затем он сделал следующее заявление: «Народ Филиппин, я вернулся! Милостью Всевышнего наши войска снова на земле Филиппин». Рекламная кампания Макартура, мало уступавшая президентской предвыборной и длившаяся весь предшествующий год, включала в себя тайный завоз на Филиппины листовок, спичечных коробков, пачек сигарет и пропагандистских значков, украшенных портретами Макартура, флагами США и Филиппин и девизом «Я вернусь!». Распространяла все это большая сеть движения Сопротивления, существовавшая на островах, так что большинство филиппинцев к моменту высадки американских войск знали эти английские слова.
Однако бои на Лейте вскоре стали намного более ожесточенными. Вновь передовые подразделения американских войск натолкнулись на хорошо замаскированные пулеметные гнезда и окопы противника. Последствия были тяжелыми. На помощь частям 77-й дивизии пришел 302-й инженерно-саперный батальон под командованием капитана Дж. Каррута: саперы продвигались вперед на бронированных бульдозерах, заваливая землей или, наоборот, выкапывая из земли японские пулеметные гнезда и укрытия снайперов, иногда высовываясь из кабины, чтобы из автомата Томпсона застрелить убегающего японского солдата.
23 октября, в то время как генерала Макартура чествовали на очередной парадной церемонии по случаю освобождения в провинциальном городке Таклобан, на американском флоте, бросившем якорь у берега, горнисты трубили боевую тревогу: две американские подлодки обнаружили японский Объединенный флот, идущий на всех парах по направлению к острову.
Адмирал Соэму Тоеда, командующий Объединенным флотом, имел сильную группировку линкоров и тяжелых крейсеров. Его силам были даже приданы два японских линкора класса Yamato – самые большие в мире, водоизмещением 68 тыс. тонн, вооруженные 18-дюймовыми орудиями. Так как Тоеда остался почти без самолетов и пилотов после катастрофического сражения у Формозы, он решил использовать два своих оставшихся авианосца в качестве приманки, чтобы увести американский флот от Лейте. Затем он планировал напасть на американские десантные суда и корабли сопровождения.
Возможно, для достижения успеха план Тоеды оказался чересчур сложным. Он разделил свои силы на четыре части. На севере была приманка – группа авианосцев. Были две эскадры, которым надлежало соединиться в проливе Суригао, но которые так и не соединились, потому что их командующие ненавидели друг друга. И, наконец, была самая большая группа – Первая ударная группировка под командованием вице-адмирала Такэо Куриты: в ее состав входили сверхмощные линкоры Yamato и Musashi. Тоеда надеялся пройти сквозь Филиппинский архипелаг и выйти к проливу Сан-Бернандино, севернее Лейте. Вот такой была японская группировка, шедшая от Брунея на северном побережье Борнео, которую обнаружили две американские субмарины.
Отправив сообщение об обнаружении японского флота, подлодки сразу же провели торпедную атаку, потопив флагманский корабль Куриты, тяжелый крейсер Atago, серьезно повредив другой крейсер, Takao, и потопив третий – Maya. Обескураженный адмирал Курита, все еще в темно-синем мундире и белых перчатках, покинул Atago, медленно погружавшийся в воду, и перенес свой адмиральский вымпел на Yamato.