Вторая мировая война
Шрифт:
Наступая как вдоль западного, так и вдоль восточного побережья Малайского полуострова, закаленные в боях войска Ямаситы теснили смесь английских, индийских, австралийских и малайских частей к южной оконечности Джохора. В ряде случаев эти части хорошо дрались и наносили противнику ощутимые удары. Но непрерывное отступление совершенно измотало и деморализовало защитников, вынужденных противостоять японским танкам и постоянным обстрелам со стороны вражеских истребителей с бреющего полета.
Генерал Персиваль по-прежнему отказывался организовать линию обороны в Джохоре, полагая, что это снизило бы боевой дух войск. Отсутствие подготовленных
На укрепление обороны Сингапура были также брошены «харрикейны». Но оказалось, что они уступают японским «зеро». После двухнедельных боев в Джохоре остатки британских войск отошли обратно на остров Сингапур. Как только 31 января 1942 г. по дамбе через пролив Джохор прошли со своими волынками шотландские Аргайллширский и Сазерлендширский полки, она была взорвана. Говорят, что японцы обезглавили 200 австралийских и индийских тяжелораненых, брошенных при отступлении из-за нетранспортабельности.
В отеле «Раффлз» почти каждый вечер закатывали балы якобы для поддержания боевого духа. Но офицерам, вернувшимся из пекла боев на Малайском полуострове казалось, что оркестр играет на борту «Титаника». Непрекращающиеся японские бомбардировки превратили большую часть города в руины. Многие европейские семьи покидали остров, либо улетая гидросамолетами на Яву, либо отплывая на Цейлон на военных судах, доставлявших подкрепления. Отцы и мужья в основном вступали в добровольческие отряды. Некоторые мужественные женщины остались в качестве медсестер, несмотря на опасения за свою жизнь после захвата города японцами.
Естественную уязвимость острова Сингапур вдоль пролива Джохор усугубила убежденность Персиваля, что японцы будут атаковать остров с северо-востока. Он исходил из странного убеждения, что военно-морская база, которая к тому времени была уже разрушена, является ключевым объектом, требующим защиты. Персиваль проигнорировал инструкции генерала Уэйвелла, в то время главнокомандующего британскими войсками в регионе: укрепить наиболее сложную для обороны северо-западную часть острова, с ее болотами и узкими заливами.
Командование 8-й австралийской дивизии, которой поручили оборонять этот сектор, немедленно увидело опасность. Тут не было удобных секторов обстрела, не хватало мин и колючей проволоки, потому что основная масса их была использована на северо-востоке. Батальоны дивизии получили свежее пополнение, но многие новобранцы почти не умели обращаться с винтовками. Генерал Гордон Беннетт видел, в чем основное заблуждение Персиваля, но почти ничего не сказав, просто удалился в свой штаб.
7 февраля японская артиллерия впервые подвергла Сингапур обстрелу. Город окутался завесой черного дыма еще с вечера предыдущего дня, после авианалета на нефтехранилища военно-морской базы. На следующий день японцы усилили бомбардировки северо-восточной части острова. Этот отвлекающий маневр противника окончательно убедил Персиваля, что именно здесь следует ожидать главного удара.
Ямасита наблюдал эти события с башни принадлежавшего султану Джохора дворца с видом на узкий пролив. Японский генерал решил использовать последние артиллерийские боеприпасы, прежде чем его войска, переправившись ночью на лодках и баржах, высадятся на болотах северо-западного берега острова Сингапур. Большие потери
На рассвете 9 февраля высадились еще около 20 тыс. японских солдат. Но Персиваль не сделал никаких серьезных перемещений сил, кроме отправки двух недоукомплектованных батальонов, чтобы сформировать заградительную линию. Он также позволил последней эскадрилье «харрикейнов» уйти на Суматру. Путаница в решениях быстро разрушила его надежды создать последний рубеж обороны к северо-западу от города. Японцы ввели в бой танки, которые вскоре смяли все оставшиеся блокпосты. По приказу губернатора в казначействе начали сжигать все имевшиеся банкноты. Автомобили сбрасывали в море – чтобы не достались врагу. Впрочем, большая часть машин лежала в виде обгорелых обломков на улицах. В разбомбленном горящем городе стоял смрад разлагающихся трупов. Больницы были переполнены ранеными и телами убитых. Эвакуация женщин, в том числе медсестер, была ускорена: отходили последние суда. Часть этих кораблей попала под бомбежку. Спасшихся, которым удавалось доплыть до берега, японские патрули закалывали штыками или расстреливали на месте. Пытающиеся уйти военные суда натыкались прямо на японскую военную флотилию.
Персиваля, который от Черчилля и Уэйвелла получил приказ сражаться до последнего, подчиненные командиры убеждали сдаться, чтобы избежать дальнейших жертв. Он обратился к Уэйвеллу, но тот подтвердил приказ: продолжать сопротивление, защищать каждую улицу. Но в городе не было воды, так как бомбежки разрушили водопровод. Японские солдаты ворвались в госпиталь в квартале Александра и закололи штыками всех пациентов и персонал. Одного человека зарезали прямо на операционном столе, когда он был под наркозом.
В конце концов, в воскресенье 15 февраля, генерал Персиваль сдался генералу Ямасите. Генерал Беннетт бежал, приказав солдатам сложить оружие и оставаться на своих местах. С группой людей он вплавь добрался до ближайшего сампана, а затем, подкупив капитана китайской джонки, отправился на Суматру. Попав в Австралию, он утверждал, что бежал ради того, чтобы поделиться своим опытом боевых действий против японцев. Но оставленные им солдаты, по совершенно очевидным причинам, испытывали по отношению к генералу отнюдь не теплые чувства.
Вслед за унизительной катастрофой на Персиваля посыпались обвинения губернатора Шентона Томаса, Беннетта, Брук-Попэма, Уэйвелла и ряда других высокопоставленных руководителей. «Мы теперь очень дорого расплачиваемся за то, что не вносили вовремя страховые платежи на обеспечение безопасности Империи», – записал в своем дневнике генерал сэр Алан Брук, сменивший сэра Джона Дилла на посту начальника Имперского Генерального штаба. Но и помимо того, что подготовка и проведение малайской кампании были абсолютно неудовлетворительными, Сингапур все равно не стал бы неприступной крепостью. Морское и воздушное пространство вокруг острова контролировали японцы. А на самом острове, кроме военных, находилось более миллиона мирных жителей, среди которых вскоре начался бы голод.