Вторая Попытка
Шрифт:
Неожиданно Боки поджал лапу и протяжно завыл. Робот обернулся. К ним, через зал, в обрамлении молний, направлялся уборщик. А - 17 вставил обойму, прицелился и выстрелил. Страшный грохот потряс музей. Лиловая вспышка ослепила. Компания спешно ретировалась через служебный ход.
* * *
Они выскочили в кривой переулок. Перевели дух. Шмели мгновенно умчались на разведку.
– Давай знакомиться, - протянул руку адмирал, - моё имя...
– Я в курсе, - перебил мужчина.
– В меня заложено много из того, что знаешь ты. Я умею управлять машиной, пользоваться ножом и вилкой. Могу приготовить яичницу с
– Тогда закончим официальную часть. Лучше подумаем, как выбраться отсюда. Нам желательно остаться живыми, хотя бы частично. В порту ждёт яхта.
– Подожди, - набычился робот.
– Предлагаю присвоить мне человеческое имя. Я абсолютно против этого гадкого номера А-17!
– Думаю, пока не время. Вот когда доберёмся до дома, тогда решим сей маленький вопрос. К тому же ты не человек.
– Ой, ой, ой, ... чьё бы мычало... Гриз, неужели ты думаешь, будто я бездушная железяка? Начитался всяких глупостей.
– Но ты робот - искусственный организм. Я не виноват. Тебя таким создали.
– А вот тут я могу с тобой поспорить. Тебя сотворили за девять месяцев, а меня почти за двадцать лет! Так кто, в таком случае, из нас больше человек - ты, или я!?
– Да, за девять месяцев, но тому предшествовали миллионы лет эволю-ции!
– А у меня миллиарды! Экты много старше вас.
– Ладно, ладно.... Согласен. Ты - человек, я - робот, - развеселился Лабер.
– Давай уходить.
– А имя?
– не уступал А-17.
– Вот приспичило! Обязательно сейчас? Может позже?..
– Ни в коем случае!
– Хорошо. Тебе какое нравится?
– Вишвонатанградамахпутра!..
Вилли счастливо засмеялся. Он устал от одиночества. Теперь он не один - это главное!
– Я буду звать тебя Лоу!
– Лоу, - робот мечтательно закатил глаза.
– Я буду зваться Лоу! Какое счастье!
В воздухе промелькнул шмель. Он описал мёртвую петлю и с разгона уселся на плечо А-17.
– Почему они всё время льнут к тебе?
– поинтересовался Гриз.
– Передают информацию и подзаряжаются. Не забывай! Я всё же немного робот!
В этот момент появился второй разведчик и повторил манёвр первого.
– А они не могут летать нормально, как все культурные насекомые?
– Хорохорятся, - ответил Лоу.
– Внимание! Разведка доносит - уборщики ликвидируют здания. Рвём когти, иначе зависнем.
– Транспорт.... Я тут видел подземный гараж. Нам вон по той улочке.
Собаки побежали первыми, за ними адмирал с Драконом, замыкал шествие А-17. Команда спешно без происшествий пересекла площадь и нырнула в подвальное помещение. Там нашёлся джип: вместительный, удобный, мощный. Гриз сел за руль, робот устроился рядом, состроил зверскую морду, и изготовился к стрельбе. Собаки с котом прыгали сзади, устроив потасовку. Вилли прикрикнул на них и осторожно вывел машину на улицу. Пока всё было тихо. Джип ходко катил к порту. И тут Гриз увидел, что конкретно имел в виду Лоу, когда говорил о домах. Несколько матрасов зависли над небоскрёбом. Из них посыпались искры. Здание принялось плавиться словно свеча, оседая на глазах. Лабер поднажал. Примчались шмели.
– Скорее в порт!
– заорал робот.
–
Гриз выдавил из машины всё возможное. Слава богу, до яхты уборщики не дотянулись, но зато предприняли попытку нападения. Неизвестно откуда взявшийся матрас преградил дорогу и принялся стремительно темнеть. А-17 выстрелил. Блеснула вспышка, коротко грохнуло. Вилли вдавил педаль газа в полик. Джип завизжал резиной и в считанные секунды долетел до корабля.
Команда погрузилась на борт и без промедления отчалила. Путь до Александрии прошёл беспокойно. Двадцатью милями ниже Каира река оказалась перегороженной всё теми же вездесущими уборщиками. Они усердно фильтровали воду. Стрелять пришлось в две винтовки. Ещё не-сколько раз матрасы пытались уничтожить дерзкую команду, но всякий раз Лоу спокойно и без промаха поражал цели. Появилась новая напасть. Платформы!.. Тонкие, будто лезвие бритвы, абсолютно жёсткие, вращающиеся вокруг вертикальной оси с чудовищной скоростью, похожие на сверкающие дьявольские бумеранги, с лёгкостью рассекающие всё на своём пути, налетали на бреющем полёте и тут Лоу оказался просто незаменим. Он блеснул снайперскими способностями. Хорошо быть роботом! Адмирал потел, дрожал, его бросало то в жар, то в холод, во рту пересохло, как в пустыне, в ушах стоял шум, а робот, словно в тире, выщёлкивал одну мишень за другой. После Александрии обстановка нормализовалась. Отчаянную команду оставили в покое.
Небо над Средиземным морем поражало девственной чистотой, глубиной, нежно-голубым цветом. Яхта бодро рассекала острым носом бирюзовые воды. Вокруг весело резвились дельфины. Гортанно кричали чайки. А-17 сидел и задумчиво смотрел не пенный след, который тянулся за кормой. Лабер подошёл, устроился рядом и, некоторое время, молча предавался созерцанию.
Сразу после того, как они прошли Александрию, Вилли ввёл Лоу в курс дела, подробно объяснил ситуацию, и что их могло ждать дальше.
– Когда я был маленьким, - наконец заговорил адмирал, - то отчаянно мечтал о большом приключении где-нибудь в дебрях Амазонки. До судорог зачитывался Буссенаром и Конан Дойлом. Я даже начал строить воздушный шар, чтобы добраться до затерянного мира. Мало кто мог заподозрить во мне романтическую натуру. Я всегда умел скрывать свои мысли и чувства. Но отец всё знал и поддерживал во всех начинаниях.
– Ну а с воздушным шаром-то, что получилось?
– Мы его соорудили, и после некоторых раздумий решили-таки отправить в полёт. Отец съездил в магазин, купил плюшевого зайца - бесстрашного астронавта. Затем мы вложили в него письмо, и он улетел в заоблачные выси. Я тогда очень переживал, чем закончится героический перелёт, хоть и был уверен - пилот не подведёт. Всё же он имел отважное сердце.
– В детстве всё сложней и проще одновременно, - вздохнул А-17.
– Жаль, я оказался, в силу определённых причин, лишённым его. Хорошо ещё экты догадались ввести в память часть твоих воспоминаний, и то лишь те, какие посчитали необходимыми. Интересно, чем они руководствовались? Скажи, Вилли, почему люди не хотят сберечь в себе детскую чистоту? Почему вы торопитесь стать взрослыми, стыдливо пряча всё хорошее куда подальше? У вас не престижно прослыть добрым, отзывчивым, душевным. Все любят волевых, энергичных, удачливых, не сомневающихся, холодных прагматиков.