Вторая жена доктора Айболита

Халь Евгения

Раиса принялась было наполнять его тарелку блинами, куриными шницелями, салатом и яичницей. Но он поспешно сказал:

– Нет-нет! Только яичницу и салат. И кофе.

– Ты что, девочка, Пилюлькин? – хмыкнул Амир. – Мужик должен плотно есть, особенно с утра. Силы где возьмешь?

– Найду, – Айболит откусил яичницу.

Маша вяло ковыряла крошечный кусочек яичницы в тарелке, думая о чем-то своем.

– Ты что не ешь? – спросил ее Амир. – Неудивительно, что такая худая!

– Не трогайте ее, – вмешался Айболит. – У нее акклиматизация. Я сам еле заталкиваю кусок в горло. Мы сюда из дождей в эту жару

прилетели. Организм едва справляется с таким контрастом.

– Ну ладно, – Амир вытер рот и встал. – Анжела, я у себя в кабинете поработаю пару часов, а потом в офис поеду. Чай мне принеси! – он пошел в дом.

– Чай ему приготовь, – велела Анжела Маше.

Маша взяла пустую чашку, налила в нее чаю из большого и пузатого керамического чайника, что стоял на столе.

– С ума сошла! – всплеснула руками Анжела. – Он тебе эту чашку сейчас в голову запустит и будет прав. Кто так мужчине чай подает?

– А как? – растерялась Маша.

– Нужно чайник наполнить свежим и горячим чаем. Заново его заварить. Этот уже спитый, – она решительно отобрала у Маши чайник. – Прямо с чайником ему подать, а потом через час поменять. Господи, тебя совсем не научили ухаживать за мужчиной! – возмутилась она. – Раиса, как так? – спросила она у тетки.

– Где я тебе возьму мужчину в три часа ночи? – огрызнулась Раиса. – Ты забыла, сколько лет я вдова?

– Но наш отец приходил к вам. Она ему что чай не подавала? – не успокаивалась Анжела.

– Да не любит твой отец чай. Он кофе пьет! Ты что этого не знаешь? Анжела, не беси меня с утра! – Раиса пододвинула к себе вазочку с выпечкой и нервно откусила кусок песочного печенья. – Эээ… что твоя мама ела, когда тебя носила? Верблюжьи колючки?

– За мной, в кухню. Быстро! – прикрикнула Анжела на Машу.

Та встала и покорно поплелась за ней.

Айболит отодвинул тарелку. Аппетит пропал напрочь.

Маша

Я поставила поднос у двери, открыла ее, присела на корточки, подняла тяжеленный поднос с чайником и медленно пошла к столу, за которым сидел Амир. Он оторвался от компьютера, облокотился на спинку кресла и с улыбкой смотрел, как я муравьиными шагами ползу к столу. Мог бы и помочь. Поднос тяжелый, чайник горячий. Еще чашка по нему ездит туда-сюда. У меня руки занемели. Как бы не обвариться кипятком.

– Ай, красиво идешь! – он поцокал языком.

Я поставила поднос на стол и облегчённо выдохнула.

– Постепенно научишься быть хорошей женой, – он сгреб меня в охапку и усадил на колени. – Посиди, отдохни.

– Мне нужно идти, извини! – я попыталась вырваться из его рук, но он держал крепко.

– Если муж говорит: посиди, значит, посиди, – он прижал меня к бедрам.

Я попыталась сползти подальше от опасной зоны, которая явно была сильно оживлена, но он подкинул меня вверх, катая на коленях, как ребенка. Только вот получилось это у него не смешно, а мерзко и пошло, и очень мало походило на катанье. Его недвусмысленная ухмылка подчеркивала умышленную эротичность движения.

Я вспомнила, как он говорил, что мое сопротивление его возбуждает, поэтому неподвижно застыла у него на коленях, уставившись на книжные полки.

– Ты горячая, знаешь? – он положил ладонь мне на лоб.

– Знаю, – кивнула я. – Мне жарко. Доктор говорит,

что это акклиматизация.

– А тебе везде жарко? – он прижался губами к моему уху.

Его рука скользнула под юбку и погладила внутреннюю сторону коленей.

– Я пойду, мне там на кухне нужно помочь, – я попыталась встать, но он еще крепче прижал меня к себе.

– Я задал вопрос. Почему не отвечаешь?

Что делать? Тут как не ответь, всё равно прозвучит эротично. А мне это совсем не нужно. Мне бы выскользнуть поскорее из его цепких и мерзких рук!

– Мне на кухню нужно. Туда, – я махнула рукой в сторону двери.

– А мне очень нужно сюда, – лихорадочно зашептал он мне на ухо и просунул руку дальше между ног.

– Отпусти! – я резко вскочила.

Он, видимо, не ожидал такой прыти, поэтому его руки разжались.

– Ух, горячая какая! – ухмыльнулся он. – А в Москве такая не была. Разбудил я тебя, а?

Мне не до ответов было. Я промчалась через кабинет к двери, выскочила в коридор и прижалась к ней спиной, переводя дух.

Вдох-выдох! Поправить волосы и спуститься вниз было делом пяти минут. В кухню я зашла, тщательно следя за выражением лица. Но Анжела, едва завидев меня, переглянулась с Раисой, бросила на стол полотенце, которым вытирала чашку, и сказала по-горски:

– Вот позорница! Раиса, ну ты глянь, а? Уже залезла к нему в штаны.

Видимо, она считала, что я по-горски не понимаю. Раиса растерялась, покраснела и прошептала:

– Она понимает, Анжела!

– Да, она понимает, – подтвердила я на джуури. – И никуда я не лезла. С чего ты взяла?

– А с того, что я тебя насквозь вижу! – Анжела подлетела ко мне. – Я тебя предупреждала, чтобы ты его чудесами не удивляла? Предупреждала тебя, шармута? Я сейчас устрою тебе школу правильной жены!

Ну настоящая ведьма! Только метлы не хватает.

– О чем вы? Чего ты завелась, Анжела? – тетка ловко вклинилась между нами.

– А то, что я ей сказала, чтобы скромнее себя вела. А она ходит тут, светит своей…

– Тихо! – выкрикнула Раиса.

Она схватила Анжелу за руку, оттащила от меня и прошипела:

– Ты хочешь ребенка, идиотка? Она приехала тебе его родить. Имей уважение! Твой муж, Анжела, всё решил. И ты должна его слушаться. И не срывать на Марье свои нервы. Думаешь, я не понимаю, в чем дело?

– В чем? – язвительно осведомилась Анжела. – Говори, я послушаю, – она уперла руки в бедра.

– А в том, что ты перед Амиром пикнуть не смеешь! Глаза боишься лишний раз на него поднять. Но внутри-то тебя это гложет. Ой, как гложет! Аж жжет вот здесь! – Раиса сложила пальцы щепотью и ткнула ей в лоб. – И вот ты увидела маленькую и слабую девочку, и решила на ней отыграться. Потому что она ответить не может. Тебе никто не виноват, что ты до сих пор не родила. Она тем более, – тетка кивнула на меня. – Вы должны быть подругами, а не врагами. Если Амир узнает про вашу войну, то бить он будет обеих. Но тебя, Анжела, больше. Потому что ты старше. И потому что рожать ей, а не тебе. Так вот научись жить с Марьей мирно. Сегодня ты ее прикроешь, завтра она тебя. Жены должны друг другу помогать. У вас обеих и так жизнь не мед. Если еще собачиться начнете, так обе отсюда вылетите. Какой мужчина потерпит бабский бардак в доме? А? Отвечай мне! Зачем развела здесь змеиное гнездо?