Вторая жизнь гридня Степана
Шрифт:
Когда же увидел Ленку Сафонову, меланхолично протирающую барную стойку, то понял, что пропал.
Высокая, с меня ростом, натуральная блондинка с голубыми глазами страдальчески водила тряпкой по полировке. Меня буквально распирало от желания помочь ей, натереть стойку до зеркального блеска.
Только ехидный взгляд Зои помог привести свои чувства в норму…
«Вот это харизма! – восхищенно подумал я. – Что такая девушка тут делает и почему я ничего не знаю о ней из прошлой жизни? Вроде заходил в шашлычную не один раз, а ее никогда не видел».
И тут меня осенило.
«А о бабочке Брэдбери ты слыхал,
Я вышел из ступора и зашел в бар, оформленный гранитом под пещеру. Помещение было небольшим, в нем стояли пять массивных деревянных столиков с креслами и несколько высоких стульев рядом со стойкой. На полках разнообразия не присутствовало. Бутылки «Столичной» водки перемежались коньяком и грузинскими винами. Апельсиновый и мятный ликер заканчивали ассортимент напитков. А вот венгерская кофемашина, сразу заметно, была совсем новая. Но не работала. Сбоку на столике лежал потасканный магнитофон «Яуза», в котором крутилась катушка ацетатной пленки. Из магнитофона доносились невнятный голос Ларисы Мондрус, пела она «Тумбалалайку».
Увиденное меня не впечатлило.
«Ужас! И это только что открытый бар! – подумал я. – Да еще в столичном городе!»
Через секунду я допер, что таким бар кажется только для меня. Для неискушенного советского человека шестидесятых годов здесь вполне уютно и даже роскошно.
Пока оглядывал свое рабочее место, Зоя подошла к Лене и они тихо болтали, иногда пересмеивались, поглядывая на меня.
– Чем займемся? – прервал я вопросом их увлекательную беседу.
Отложив тряпку, Лена вздохнула, тонкая материя платья обрисовала грудь идеальной формы, и у меня язык прилип к заднице. Слов не было, от слова совсем, и встало все, что могло встать. Хорошо, что в моих широких брюках было много места.
Мое внимание к грудной клетке Лены не осталась незамеченным. Девчата переглянулись.
– Ну, я вас оставляю, – сообщила Зоя. – Вы тут без меня сами разберетесь. Народ стал появляться, работать надо.
Когда мы остались вдвоем, я не сразу пришел в себя, собираясь с мыслями.
«Старый козел, не можешь справиться с эмоциями, – мысленно ругал я себя. – Увидел симпатичную девушку и растаял».
Однако подсознательно понимал: дело в другом. Симпатичных девиц я встречал и до этого. Но сейчас меня как кувалдой стукнули по голове. Возможно, мне неожиданно встретилась половинка, предназначенная судьбой. И оставалось только надеяться, что у этой половинки возникнут такие же чувства ко мне.
Все же я сумел собраться, моя растерянность продолжалась недолго.
Поздоровавшись, я начал обсуждать с девушкой, как мы будем работать, пока не появится Гена Виноградов.
В это время в кабинет Натальи Петровны зашла официантка Зоя.
– Ну, как тебе мальчишка? – сразу спросила директорша.
– Вроде хороший паренек, спокойный, явно не хулиганистый, – сообщила Зоя. – Представляете, запал на Ленку с первого взгляда, уставился на нее, как баран. Конечно, на нее многие внимание обращают, но чтобы вот так, остолбенело встать и разглядывать, никогда не видела.
– Да что он видел, этот паренек? – усмехнувшись, заметила Наталья Петровна. – Девчонок в классе и больше никого. А тут такая краля. Эх, где мои семнадцать лет, –
– Ой, Наталья Петровна, не надо ля-ля, – фамильярно заметила Зоя. – Гиви Амвросиевич, мужчина в самом соку, с вас глаз не сводит.
– Знать бы еще точно, почему он это делает, – задумчиво пробормотала директор себе под нос, когда Зоя покинула кабинет, обслужить появившихся посетителей.
«А с Ленкой я, наверно, ошиблась, не надо было сегодня к ней парня на помощь посылать, как бы Валера Тараканов вечером здесь скандал не затеял, – подумала она. – Жаль, что вышибалы до сих пор у нас нет. Не дай бог Таракан приревнует, опять милицию придется вызывать. А потом на шару мусоров опять придется поить».
Но дальше размышлений дело у директорши не пошло. Как обычно, понадеялась она на русский авось.
Во второй половине дня поток посетителей, желающих приобщиться к кавказской кухне, увеличился. В баре тоже потихоньку прибавлялся народ. За столиками курили все, дым волнами поднимался к потолку. Жужжавший в форточке вентилятор создавал только шум, пользы от него особо не было.
Мне это жутко не нравилось, но глупых вопросов о вентиляторе я не задавал. Насколько я понял, Гена Виноградов не задумывался о своем здоровье, хотя сам тоже не курил и к тому же пока еще тренировался.
И вообще, после изучения меню и калькуляции коктейлей я понял, что никому до бара дела не было и сейчас он представляет собой золотое дно, стоит только приложить к нему руки. Первым делом я включил в сеть кофемашину, ею не пользовались с открытия, ожидая мастера. Но что такое кофеварка шестидесятых годов для продвинутого пользователя вроде меня. А вот зерновой кофе был великолепным, арабским мокко. Когда по бару разнесся его аромат, у стойки сразу нарисовалась небольшая очередь.
Если бы не я, Сафонова сегодня точно оказалась бы в пролете. Мне оставалось только ржать про себя, когда увидел, как она наливает водку в мерный стаканчик ровно по черточке, соответственно калькуляции и составу коктейля. А потом дрожащей рукой добавляет пару кусочков льда, льда ей, видите ли, жалко! Ха-ха!
Для меня, хоть я до этого и не работал в торговле, было ясно, что такая дотошность приведет к тому, что вечером при внутренней ревизии у нее получится приличная недостача, которую придется возмещать из своего кармана, или разбавлять коньяк водкой, а водку водой, чтобы не платить самому. Но такой зубр, как Наталья Петровна, просечет эту комбинацию на раз-два. А уж о дополнительных доходах можно даже не мечтать.
Поэтому пришлось встать за стойку самому и заняться приготовлением коктейлей. О насадках на бутылки здесь никто не знал, поэтому разливать напитки приходилось осторожно.
«Блин! Первым делом, надо где-то насадки раздобыть, – думал я. – Потом вентилятор нормальный потолочный. И с музыкой что-то решать. Скорее заменить этого монстра. Потом пластинки, ленту магнитофонную нормальную, лавсановую прикупить. Черт, наверно, придется ехать в Питер».
После четырех часов двери шашлычной были закрыты, и в них была выставлена табличка «Мест нет». У дверей сидела баба Настя и сразу закрывала двери за выходящими людьми. Для шестидесятых годов да и для следующих двадцати это было в порядке вещей. Хочешь в ресторан – заказывай место заранее, иначе будешь стоять часами у дверей в надежде, что освободится пара мест.