Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
Пол был земляной и Фома кинжалом нарисовал как устроить тайник в повозке. И подробно объяснил. Все трое, человек и орки внимательно его слушали. План был следующий. В повозке делается двойное дно. Посередине на ложном основании вырезаются три дыры, чтоб в них могли поместиться сидя орки и вытянуть ноги. Сверху на них одеваются бочки. В бочку орк не влезет слишком большой, но половину тела она скроет. Повозку заставить бочками. Если повозку проверят то обнаружат только бочки.
— Бочки должны быть вонючим. — проговорил Фома. Это
— Из под селедки, что ли? — спросил человек.
— С дерьмом. А три чистые.
Ромс долго смотрел на Фому. Силясь понять Шамана. Орки тоже замерли и смотрели на Фому. Наконец старший хекнул. — Хе…Хе… — Покачал головой. — Ну ты Шаман и даешь… А затем упал на тюфяк и схватился за живот. Он хохотал долго и до слез. Когда поднялся, то вытерев слезы, глубоко задышал, стараясь успокоиться.
Молодой орк не выдержал и крикнул. — Отец, я не поеду среди дерьма! — И тут же получил от орка подзатыльник.
— Поедешь, Рыкул. Шаман дело говорит. Иначе мы отсюда не выберемся, а бочки золотарей никто проверять не будет. Да и ехать нам не больше часа, потерпим.
— Когда вывозят дерьмо из города? — спросил Фома.
— Да каждый день вывозят. Когда готовым нужно быть?
Завтра к вечеру. После завтра утром тронемся в путь. Человек задумался. — Добавь золотой, — пробурчал он, — иначе не успею. Фома раскрыл ладонь и протянул Ромсу золотую монету.
— Они у тебя из рук, что ли растут, — удивленно спросил Ромс.
— От туда, — усмехнулся Фома. — Слышал рассказ о золотых руках.
— Нет. Что за рассказ?
— Да короткий. У кого руки из плеч растут, у того руки золотые.
— А откуда они еще могут расти? — удивленно спросил человек.
— Еще могут из задницы, — равнодушно ответил Фома.
— Это как?
Фома вспомнил нравоучения учителя. — Если ты все делаешь хорошо, значит руки растут из правильного места, а если делаешь все плохо, то значит как говориться через жопу.
Ромс заерзал на тюфяке. Потом не выдержал и спросил, — а как узнать откуда он растут если получается то хорошо, то плохо?
— А ты их чаще нюхай, — ответил широкоплечий орк и снова заржал в полный голос. — Если воняют дерьмом, то они у тебя из зада растут.
— Да ну вас… Человек встал, а потом не в силах преодолеть искушение, понюхал свои руки. Теперь хохотали уже трое орков.
Человек ушел и вернулся поздно вечером. От него шла такая вонь, что орки проснулись. Широкоплечий возмущенно прорычал. — С слушай сюда, бледнолицее дерьмо. Иди в баню помойся.
Фома его становил. — не надо Ромс. Потерпи. А то стражники не поверят. Как этот так? В бочках дерьмо, а ты им не воняешь. За терпение добавлю золотой. Только иди в другую пещеру. Ромс хмыкнул что-то нечленораздельное и ушел. Фома крикнул вслед. У тебя все готово?
Из правой пещеры донеслось, — все Шаман.
— Тогда завтра по утру выезжаем. Старухе не говори.
— Хорошо.
Утром
— Съезжаем, старая, — отозвался Ромс.
— Ох ты и воняешь Ромс. Вот что значит связаться со степными шакалами. Ну чтоб вы повозке задохнулись, — напутствовала Рулла орков и пошла отворять двери. Когда она проходила мимо Фомы, он молниеносно ухватил ее за шею. Старуха дернулась и повисла мешком в его руке. Фома осторожно опустил ее на пол.
— Ты зачем это сделал? — спросил Ромс.
— Она хотела сдать нас страже после отъезда. — ответил Фома. И тебя кстати тоже. Так что в городе луче больше не появляйся. Я ее усыпил.
— Это точно?
— Это было в ее ауре, — ответил Фома.
Человек кивнул кинул неприязненный взгляд на старуху и пошел открывать запоры на двери. Пропустил орков и когда они вышли, пробурчал, — постойте я сейчас.
Вернулся он вскоре. Ни Фома, ни орки не спросили, зачем он возвращался.
Они подошли к повозке запряженной парой старых кляч. Дырявый тент открывал вид на грязные вонючие бочки.
— Ваши в третьем ряду. Произнес Фома. Орки морща носы, перелезли через борта и подняв бочки уселись. Человек помог накрыть их бочками и полюбовавшись на дело своих рук, сел на козлы.
— А ну пошли! — стегнул он их вожжами.
Лигирийская империя. Приграничная территория
Было раннее утро и проходящих и проезжающих туда обратно через городские ворота людей было мало У ворот дежурили скучающие стражники и маг. Ромс видел, что накануне вечером они видимо хорошо посидели за крепкой настойкой. Лица были помятыми и крайне недовольными. Один из стражников встал и подошел к повозке. Унюхав запашок, сморщился. — Что ты за дурень! Говнище везешь с утра! — выругался он.
— Что там, Бертан? — спросил старший смены, не вставая с лавки.
— Золотарь дерьмо вывозит. Ну и вонища! Маг махнул рукой, пусть проезжает.
— Пшел вон! Вонючка! — вновь выругался стражник и пошел на свое место. Ромс подстегнул лошадок. — А ну пошли родимые, — весело крикнул он и проехал ворота. Через лигу свернул к реке и остановился.
— Все, господа хорошие, приехали. — Крикнул он. В повозке раздался шум и оттуда как можно быстрее выскочили орки. Они увидели реку и не раздеваясь, радостно кинулись купаться.
Когда вылезли орки из воды, Фома тряся как собака головой, у которой намок мех, подошел к Ромсу. Протянул одиннадцать монет и похлопал человека по плечу. — Бывай Ромс. Ищи свою удачу.
Человек ухватил Орка за руку. — Возьми меня с собой шаман. — Фома удивленно посмотрел на карманника. — Зачем?
— Фартовый ты орк, Шаман. А мне куда возвращаться? Я из Штемеля удрал сюда. И здесь мне уже места нет. Узнают что старуху прибили. Воры подумают на меня.
— А зачем ты ее прибил?