Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Но ты посмотри, — возмущенно закричала Шиза. — Они же… Ну просто сволочи… Что станет с миром?
— А что с ним станет? Был один бог, станет десять. Они у Рока и может быть у Беоты будут красть паству. Те станут слабеть и им будет не до меня. По моему хорошая идея. Потом зачем парням гнить без дела, смотри какие они деятельные. — Соискатели в это время пинали друг друга, стараясь стать сразу за Авангуром. Победила троица — Торн, Велес и красавчик Бартоломео. Ноющего о несправедливости Рохлю пинками отправили в конец. Короче выстроились не по уму или росту, а по силе. Смотрели они на меня с подобострастием, не оспаривая несомненного лидерства. Здесь не было их паствы.
Шли они болтая, не в ногу, словно ополчение Минина и Пожарского. А когда бойцы ходят в ногу, тогда у них начинают проявляться зачатки взаимодействия. А что бы этой бандой управлять, мне нужно было проявить те принципы управления, что впитались вплоть и кровь любого командира советской школы. Это неосведомленный человек, может подумать, что командиров учили лишь командовать. — Раз, два. Раз, два. Упал, отжался.
Нет. Нас учили методики управления и целеполаганию. Главное определить цель и добиться результата. А для этого нужно уметь правильно поставить цели. А цели должны быть логичные и понятные для подчиненных. Достижимые по времени и привлекаемым средствам. И быть конкретными.
Моя цель была вытащить этих "сынов божьих" в Мир. И сделать их если не союзниками, то не противниками. А для этого они меня должны запомнить как самый страшный ужас в их жизни. Мотивация у них была — покинуть это место, где они застряли на тысячелетия. Мне не нужна была их благодарность, эти создания не знали что это такое. Но они должны были запомнить, что связываться со мной — подобно смерти.
— Стой! — Скомандовал я. — Непорядок. Выстроились в колону по два! Кто не успеет, получит в морду. С этими "сынами божьими" я не церемонился. Чем тверже кулак попадающий в глаз, тем больше почтения и благоволения каждый из низ начинал испытывать.
— Считаю до пяти. Раз, два… после счета пять трое неудачников валялись на земле, а остальные даже не дышали.
— Непорядок. Повторим. — Разойдись. Теперь уже на земле валялись все кроме Авангура. Этого командира, я бить не стал, все таки мой союзник.
— Авангур, поднимай отделение! Хватит им валяться и отдыхать.
— Разбитые морды, заплывшие глаза сделали соискателей похожими на банду потерпевшую поражение от соперничающей банды рэкетиров.
Авангур учился быстрее всех. Он стал как хороший сержант в армии прусского короля Фридриха Великого. Понял что я хочу и подобрав тяжелый сук, стал им вбивать науку в моих новобранцев. На пятый раз отделение построилось быстро. А еще полежав раза четыре на земле, научилось ходить в ногу. Все кроме Рохли. Но это уже не лечилось. Он понуро тащил мое ведро, став на время путешествия денщиком. Вода там почти закончилась и я послал его за новой порцией. Строго сказал, что если к вечеру, он его не принесет, или принесет неполное, то я найду его и сниму шкуру с живого. Мне все сразу поверили.
Пред строем я произнес великую фразу Суворова. Снабдив ее своим комментарием. — Вы все сейчас ни к чему негодные скоты. Вы просто животные. Даже хуже. Вы дерьмо под ногами смертных. Вы ничего не умеете и ничего не знаете. Но я из вас сделаю если не отличных, то очень хороших хранителей. Поэтому запомните. Главный принцип жизни. "Перед тем как повелевать, научись подчинятся". Запомнили? Маленькая орда будущих богов в разнобой закивала головами.
— Нужно отвечать "Так точно, Господин Худжгарх"! Повторите. Раздалось жалкое разноголосое блеяние баранов и дубина Авангура замелькала среди
— Вот я же говорил, что вы животные. Сурово произнес я. — Так блеют только бараны. Авангур потренируй бойцов. Я уселся на травке и стал смотреть на учебу. Вскоре я понял одну непреложную истину. "Нецензурная брань и дубина действуют гораздо лучше, чем просто нецензурная брань". У моих бойцов стало получаться все луче и лучше.
Время у меня было. Рохля умотал за водой, а бездельничающие бойцы это стопроцентное ЧП в подразделении. Солдат должен всегда быть занят и должен испытывать страх пред командиром. Поэтому соискатели стали учиться ходить строем.
— Так Бортоломей идет не в ногу. — комментировал я. Будем тренировать дальше. А сейчас минута на отдых. За эту минуту подразделение научило Бортоломея ходить в ногу. Хотя он после этого еле держался на ногах.
Тактический прием обучения через коллектив всегда работал безотказно. Нарушитель боялся дважды — сначала командира, потом мести своих товарищей.
— О космос! — простонала Шиза. Почему я попала к землянину? Там же мир перевернут с ног на голову. И это только один представитель Земли, а если их будет десять? Я даже боюсь об этом думать. Все это Шиза вывалила на меня и скрылась.
— Земляне ей не нравятся, — проворчал я. Много ты понимаешь в армейской жизни! — Мы еще песни не учили.
Я не был жестоким и не был сумасбродом. Я был профессионалом среднего армейского звена. Становым хребтом военной машины государства. Без ложной скромности могу заявить, что на таких как я — рабочих лошадках держалась армия. Мы могли из никчемного, самого глупого и бесполезного в гражданской жизни человека сделать героя, готового пойти и без тени сомнения умереть за Родину. И прививался героизм не на политинформациях, а на тактическом полигоне и повседневной жизни. Простым методом — рассказ, показ, тренировка. И попробуй тут схитрить. За промах и лень одного пострадает все отделение, за отделение взвод, за взвод рота, за роту батальон. И боец идет на подвиг и учиться правильно воевать, не потому что добросовестен и честен, а потому что боится — меня своего командира и своих товарищей. И этот страх является сильнейшей мотивацией быть успешным. Не я это придумал. И не командиры моих командиров. Это придумали далеко до нас. И самые успешные армии в мире использовали этот принцип. Десяток несет ответственность за проступок одного. Римские легионы, Тумены Чингисхана и тысячи Тамерлана.
А кто были эти соискатели? На мой взгляд самыми никчемными созданиями наделенными частичкой божественности. Если человек рождался от матери, он рос и впитывал отношения и принципы той среды в которой рос. Там он учился понимать что хорошо, что плохо. Учился жить и выживать. А что могли впитать и чему могли научиться эти парни в этой изоляции, оторванные от обычной живой среды, не знающие ограничений? У них даже не было страха перед смертью? Поэтому мой опыт говорил мне, что если я хочу добиться от них признания своего главенства сейчас и в дальнейшем нейтралитета по меньшей мере, надо действовать предельно просто, решительно и даже жестоко.
Перед уставшим строем я выступил с краткой речью. — Сейчас, дерьмо, будем учить походную песню. Запомните еще истину. Для вас я командор. Тот кто вами командует. И еще. Нам песня строить и жить помогает.
Я оглядел строй и увидел, что один соискатель закрыл глаза. — Как тебя зовут новобранец? — Гаркнул я ему в ухо. Тот дернулся и чуть не упал. Вылупился на меня и получил удар дубиной по спине от Авангура. — Молодец! — подумал я про покровителя пророков, быстро все схватывает. Не даром его утопили.