Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
Так по моему происходит падение мужского авторитета.
Если у мужчины присутствует мужской характер и он понимает свою роль в семье, то он может послать женщину куда подальше. И сказать, — можешь делать, лучше брала бы и делала. — Конечно она обидится и заявит что у не есть для этого мужчина.
— Ну если есть, тогда не лезь в мои дела. Как сделал, так сделал. Не нравится ищи себе того кто лучше меня. Да грубо, но действенно. Потому что тоже сработал инстинкт — мужской. Инстинкт человека не боящегося брать на себя ответственность и способного ошибаться,
Но лучшего то как раз и нет. Женщина понимает что избранник тверд и непоколебим и уступать не будет. Он взял лидерство в свои руку и будет переть с этим до конца жизни и надо к нему подстраиваться… Ну или уходить в никуда. А уходить в никуда они не любят. Они скорее уйдут от того кто попал под каблук и пошел искать другую на стороне, которая увидит в нем настоящего мужчину. А так часто и происходит. Называется не сошлись характером. Орские женщины были не исключение. Слабость всегда восполняется хитростью и умом. А считать женщину дурой — глупость.
Поэтому я сопли распускать не стал и проявлять несвоевременную нежность тоже. Не ко времени.
Я вышел из шатра и перенесся на Гору. Это главная моя головная боль. Ну зачем мне эта роль Хранителя? Какой я хранитель? Я на два дня вперед не могу свои дела спланировать. А тут целый народ, многочисленный необузданный, непредсказуемый как погода в мае. И как мне жить? Тут я почти бог, а на земле внизу граф — подданный Вангорского короля. Уйти сюда как это сделали Рок и Беота? Так у меня внизу мои друзья, невеста привычная жизнь, а тут я с ума сойду от скуки. Я вообще не понимаю как они живут тысячелетиями изолированными в своих высоких чертогах.
Я вернулся на Гору затем что надеялся сверху, отыскать следы Гради-ила.
Все решения, которые приняли в мое отсутствие мои спутники и невеста были несвоевременны. Они старались помочь мне. Это я понимал. Но вместо этого создали лишние проблемы. Сначала Фома потащил бывших рабов и двух снежных эльфаров в империю, где во всех прибывших видели шпионов Вангора, и Снежного княжества. Иначе и быть не могло. Не затем подготовка к войне ведется тайно, чтобы каждый приезжающий в империю это видел.
Затем Ганга сорвалась с места и пошла помогать мне. В результате пропал Гради-ил и вот скажите мне, с кем идти в снежное княжество оформляться в подданные если у меня нет троих их соотечественников?
— Эхе, хе! Вздохнул я. Где-то я упускаю и не дорабатываю. Не все могу учесть. Ума не хватает. А еще почти бог, понимаешь. Хранитель степи. Видели бы меня почитатели Худжгарха.
Я оказался на краю стены в тени башни. Гора заметно разрослась. Вокруг стены простирался насколько хватало глаз зеленый ковер травы. Там копошились мои кибуцъеры. Маленькие как таракашки и мало их. Кибуцъеры трудились не покладая рук под руководством мастеров. Низовое звено высокого плана бытия и средний управленческий персонал работал. А верхи… А верхи правили, пребывая в праздности, во всю пользовались своим провентилированным положением — бездельничали, тратили дармовую манну, что дали мои почитатели и играли в карты. В общем
За игрой они так увлеклись, что меня не замечали, громко спорили махали руками. И даже сирена вылезла из бассейна, положив руки под свою рыбью морду и во все глаза следила за игроками.
Особенно громко возмущался Рохля. Ну это понятно самый наглый и бестолковый хранитель.
— Откуда у тебя крестовый туз? — наседал он на Мастера. Тот сделал удивленные глаза и честным, самым правдивым голосом ответил, — Как откуда? Ты сам мне его сдал. Вот десятка треф и туз крестей. — Мастер выложил карты на стол. Двадцать одно.
— Но у меня тоже туз крестей! — с пеной на губах доказывал Рохля. Ты жулик!
— Какой я жулик? Вы только посмотрите на этого… — Мастер возмущенно взмахнул руками и ткнул пальцем в Рохлю. — Ты сам сдавал карты, я к ним не прикасался. Как я мог поменять их? Вот скажи? Как?
Рохля от его слов задохнулся и стал ртом хватать воздух.
А Мастер добил бедного хранителя гномов. — Это ты имеешь пять тузов в колоде и имеешь наглость обвиняешь честного духа. Это ты жулик!
— Я жулик? Да ты знаешь кто я такой! — Рохля выпрямился выставил на обозрение узкую как у курицы грудь. — Я Бог! — завопил он воздевая руки в праведном гневе.
— Если ты бог, — не сдавался Мастер, — то сделай так чтобы у Рострума глаза повылазили и не возвращались, а то его змеи у меня карты подглядывают.
— И ничего не подглядывают! — всполошился Вальгум. Они у меня добрые.
— Добрые они, — проворчал Мастер. — А вчера у меня бутылку вина сперли.
— Это не они! — Быстро вступился за своих змеек Вальгум. — Это… это повидимому Рохля сделал.
— Что?.. Я! Вино украл? Да ты сам вчера позвал меня выпить. А на твои глаза тьфу, смотреть противно.
— Ну так. Раз проиграл давай выполняй желание. — прервал их спор Авангур. — ослепляй Рострума, мне тоже его змеи не нравятся. Все духи как духи… А этот… Авангур замолчал видимо не зная что добавить и просто махнул рукой
… Я не могу, — помолчав, сдался Хранитель гномов.
— Как это? Какой же ты бог, если не можешь совершить чудо! — издеваясь, засмеялся Мессир. — Иди тогда женись на круле.
Рохля как загнанный в угол мышонок, затравлено оглянулся на бассейн от туда на него умильно смотрела наша сирена.
— Я… Я могу их выколоть. — произнес он и выставил два пальца.
— Эй, полегче, — возмутился Рострум. Мы на мои глаза не играли. Играли на желание. Себе выкалывай. — Рострум поднялся и на всякий случай отошел от них. Он направился в мою сторону, увидел меня и открыл рот чтобы закричать. Но я приложил палец к губам и показал кулак. Рот Рострума мгновенно закрылся.
— Тогда иди целуй нашу сирену, — засмеялся Мастер, — и больше не жульничай.
Играть с моим спецназом в карты я бы не рискнул, — подумал я. — Они демоницу обыграли. Рока насколько я слышал эту историю. А уж Рохлю обыграть им ничего не стоит.