Вторая жизнь майора. Цикл

Сухинин Владимир Александрович

Когда все закончилось, я отпустил водителя и помощников. А сам остался. Не хотелось мне расставаться с красавицей.

Она сама подошла ко мне.

— Мы можем где-нибудь посидеть и пообщаться, Раша, — передразнила она меня.

— Лучше ко мне. У меня есть водка, картошка в мундире, и я приготовлю салат из печени трески. — В общем, высокий штиль ухаживания вояки. Но это сработало. Я тоже чувствовал, что ее влекло ко мне.

— Картошка в мундире? — Ох уж эти глаза! Они прожигали меня насквозь. — А это что, русский мундир?

— Русский! — уверенно ответил я.

Сев в

нарушение всех правил безопасности в такси, мы прибыли на квартиру, где жил мой товарищ, но сейчас он был в отпуске на родине, а ключи от квартиры были у меня, чтобы не жить в нашей гостинице. Как знал, что пригодится. Помыл картошку и под зачарованным взглядом американской итальянки положил в воду.

— А где мундир? — Она чуть голову не засунула в кастрюльку.

— Сверху картохи.

— Это же — harsh rind! [66] — Она подняла голову и обиженно посмотрела на меня.

66

Твердая кожура (англ.)

— По-русски это мундир. — Я подал ей рюмку водки. — За русский мундир!

— За русский мундир, Раша! — подняла американка свою рюмку.

Это ее "Раша" делало из меня желе. Я готов был растечься у ее ног и пребывать так вечность, чтобы только быть рядом. Вот… Не знаю, что за очарование в ней было. Прямо колдовство какое-то!

Мы выпили. Она глубоко стала дышать, хватая воздух.

— Хорошо! У меня огонь по рукам пошел, — сказала она. — Когда мундир сварится? Чем заесть?

— Мы после первой не закусываем. А мундир еще не готов.

Я взял гитару и тихонько запел. Спел одну песню. Выпили.

— Как там мундир? — не успокаивалась она.

— Не готов.

— Откуда знаешь? — Ее глаза уже блестели.

— Так твердая еще!

Пел я минут двадцать, потом, вспомнив, что обещал салат из печени трески, поставил варить яйца.

— Спой еще, — выпив следующую рюмку попросила она, и я спел.

Снова вспомнил о яйцах и попросил ее: посмотри, яйца должны уже быть готовы.

Она вышла, сразу вернулась.

— Не готовы. — И села.

— Откуда знаешь? — удивился я. И получил замечательный ответ:

— Так твердые еще!

Вспоминая прошлое, которое казалось уже таким далеким, словно это было в другой жизни, в другом перерождении, я усмехнулся. Как так бывает? Вот вроде счастье, вот оно, рядом, а не ухватить. Не твое, чужое.

— И все? — спросила Шиза.

— Нет, не все. Картошку мы не ели и салат тоже. Мы предавались любви до утра. Это было какое-то обоюдное помешательство. Ненасытность друг другом. Жажда и нежность, страсть и грубость, все смешалось в тот день и ночь. А утром… утром Гиана навсегда исчезла из моей жизни. "Не ищи меня, — сказала она на прощанье. — Я замужем". А через неделю я погиб. И встретил ее здесь. Вот, теперь все.

— Не поняла! Ты считаешь, что королева — это та американка?

— Нет, просто очень похожа. — И даже имя, подумал я. — Не обращай внимания, просто накатило.

Шиза помолчала, затем сказала:

— Приходи

ко мне сегодня, я знаю, как это лечится. Как у вас говорят — клин клином стучать надо.

— Вышибать. Не стучать, — поправил ее я.

И действительно, когда она, как всегда бесцеремонно, выгнала меня из моей собственной души, я был излечен, но заболела Эрна.

Прибежала Рабэ и, не обращая внимания на мою наготу, потащила меня к ним в комнату.

— Да подожди ты, морда рогатая. Дай одеться! — вырвался я из ее цепких рук. Быстро надел штаны, рубаху и сапоги.

Эрна лежала на кровати и тяжело дышала. При этом ее аура была разорвана в клочья. Я подкачал энергии и стал восстанавливать ее. Но как только я ее скреплял в одном месте, она тут же рвалась в другом, и я ничего с этим поделать не мог. Промучившись с полчаса, я спросил Шизу:

— Ты понимаешь, что происходит?

Шиза долго молчала. Я подумал, что она, как всегда, скрылась в фоновый режим и теперь до нее не достучаться, покуда сама не выйдет на связь. Такое случалось, она исчезала, когда чувствовала себя виноватой, и сидела тихо, как мышка.

Стоп! Виноватой! Это может быть ключом к разгадке состояния Эрны.

— Шиза, давай вылезай и объясняй мне, что на этот раз ты натворила. — Я был непреклонен. — Или сам к тебе приду.

— Она не хочет жить, — отозвалась Шиза. — Она убивает себя силой своей воли. Я не учла того, что она… как бы это сказать правильно… мечтательница.

— Что-то ты темнишь, крошка. Давай подробнее, что это за недуг такой, мечтательность?

Мне трудно было понять, как от мечты можно умереть. Мечтаешь, мечтаешь, и все, умер? Я представить себе такого не мог. Нет! Это бред какой-то.

— Она безумно влюбилась в тебя и боится потерять. Давай я тебе расскажу все. Подкинь ей пока энергии.

Это было уже интригующе. А я не знал, что и подумать. Моей фантазии для такого случая не хватало. Ключевым здесь было слово "все"! А что оно в себя вмещало, я не пытался даже представить.

— Когда ты ночью приходишь ко мне, к тебе в постель приходит Эрна.

— Я так и знал, что здесь что-то нечисто! — хлопнул я себя ладонями по ногам. — Но зачем?

— Это я велела ей. Я воспользовалась ее телом и ее ментальностью, чувствительной к тонким проявлениям эмоций. Через ее тело я ощущала те радости, что испытывает женщина от близости с мужчиной. Прости. Но я тоже хотела жить и наслаждаться. Я не хотела быть просто набором разумных клеток. Если бы я попала в тело женщины, все могло бы быть по-другому. Наверное.

— Так я что, был не с тобой, а с Эрной? — До меня стало доходить, в чем причина усталого вида и сумасшедшего блеска в глазах девушки.

— И да, и нет.

— Это что значит?

— Я брала ее под управление, и ты был со мной, а я в ней, но она настолько яркая в эмоциональном плане, что периодически перехватывала у меня свое тело, и тогда ты был с ней.

— И что? — Я не мог собраться с мыслями.

Все происходящее вокруг меня было настолько невероятным, что охватить, осознать и дать всему этому оценку я не мог. А что я мог? Мог попробовать выкинуть из головы попытки осмысления и тем самым сохранить душевное здоровье.