Второе дыхание
Шрифт:
Робин пытался что-то объяснить, но безуспешно. Полицейские в синих формах, не слушая его, продолжали выполнять свой суровый долг, который, по всей видимости, состоял если не в том, чтобы всадить в незваного гостя пулю, то как минимум в том, чтобы его обездвижить. И прокричать ему в ухо какую-то невнятицу. Позднее Робин объяснил, что таким образом мне сообщили мои «права арестованного».
Казалось, я целую вечность простоял на коленях на краю бассейна, чувствуя себя круглым идиотом в этих мокрых плавках. Меня не слишком-то ласково держали за плечи, руки
Что же это за гость такой, который в половине четвертого ночи купается в бассейне?
— Простите, — сказал Робин. — Простите, пожалуйста. Это недоразумение.
Синим формам явно не хотелось выпускать свою добычу. Они нехотя убрали пистолеты в кобуры и погасили часть фонариков. Доложили по рации в свой родной участок, сунули Робину какие-то бланки, чтобы он их подписал. При этом обращались они с нами обоими с одинаковой подозрительностью. Наконец они сняли с меня наручники и исчезли так же быстро, как появились.
Я неуклюже встал, подобрал полотенце, пересек веранду и следом за Робином вошел в дом.
Робин явно был мною недоволен. Казалось, ему и в голову не приходило, что он сам виноват: забыл предупредить нас о сигнализации.
— Я даже не думал, что вам взбредет в голову идти купаться посреди ночи! — сердито сказал он. — На веранде размещены датчики сигнализации, которые срабатывают при появлении незваных гостей. Оттуда идет прямая линия в полицейский участок, и звонок мне в спальню. Вам, наверно, стоит хлебнуть чего-нибудь крепкого.
— Да нет, не надо. Извините, что причинил вам столько хлопот.
Я обмотал полотенце вокруг пояса, как набедренную повязку. Робин задумчиво созерцал меня, сложив руки на животе и продолжая сжимать пистолет.
— Надо сказать, — заметил он, — что под дулами пистолетов вы держались на редкость спокойно.
Ну, спокойным я себя отнюдь не чувствовал. Сердце у меня колотилось с космической скоростью.
— А насколько близки они были к тому, чтобы действительно начать стрелять? — поинтересовался я.
— Не дальше хода спускового крючка, — сказал Робин. Он сунул пистолет в карман халата. — Идите спать. Надеюсь, вы нормально уснете.
Однако не успел я сделать и шага, как зазвонил телефон. Робин нимало не удивился столь позднему — или столь раннему — звонку и невозмутимо снял трубку.
— Да, — сказал он в трубку. — Да, ложная тревога. Это наш гость… просто вышел искупаться… да, все прекрасно… да… да… это Херефорд… да-да, Херефорд. Полицейские, конечно, особо не обрадовались, но все в порядке, я вас уверяю.
Он положил трубку и коротко пояснил, что это был звонок из охранной фирмы.
— Они всегда звонят после того, как из полиции сообщают, что тревога была ложная.
Робин проводил меня до дверей
По дороге к нему вернулись его обычные светские манеры.
— Мне следовало бы предупредить вас насчет сигнализации, — пробормотал он. — Впрочем, это неважно: ведь ничего страшного не случилось.
— Да, конечно.
Я улыбнулся ему на прощание. Он со смехом пожелал мне оставаться таким же спокойным при встрече с Одином.
Эвелин осталась дома, а мы с Робином и Крисом утром вылетели из Майами на остров Большой Кайман на самолете компании «Кайман-Эйрвейз». Робин, посмеиваясь, рассказал Крису о наших ночных приключениях. Крис спал в другом конце дома и ничего не слышал.
Лишь после того, как мы миновали иммиграционную службу, ко мне начали стекаться струйки полезной информации — которые, однако, не спешили слиться в единый поток.
Робина и Криса сразу же забрала машина, ожидавшая их у аэропорта, и увезла в неизвестном направлении. Мне сказали только, что меня скоро тоже заберут, и оставили стоять на неожиданно жарком солнышке и гадать, что будет дальше.
Дальше ко мне подошла худощавая женщина в застиранных до белизны хлопчатобумажных брюках и белой маечке.
— Доктор Стюарт, насколько я понимаю?
Ее произношение отчетливо отдавало английской усадьбой. Женщина сказала, что часто смотрит погоду по Би-би-си и знает меня в лицо. Она пригласила меня в кабину своего оранжевого пикапа, который стоял неподалеку.
— А Робин Дарси… и Крис… — растерянно начал я.
— Крис Айронсайд отправился совершить первый ознакомительный полет на самолете, на котором он полетит, — перебила меня женщина. — Садитесь в пикап.
Я залез в кабину, точно в раскаленную печку. Открытые окна не спасали. Стоял конец октября к югу от тропика Рака. Я снял свой чересчур официальный галстук и с тоской подумал о прохладном душе.
— Будем знакомы, — сказала женщина, выруливая с территории аэропорта. — Я — Эми Форд.
— А нельзя ли узнать, куда мы едем?
— У меня есть кое-какие дела в Джорджтауне. А потом — ко мне домой.
Через некоторое время мы въехали в плотно застроенный и явно процветающий городок. Улицы городка были засажены раскидистыми тенистыми деревьями и кишели туристами, которые то и дело щелкали фотоаппаратами.
— Это и есть Джорджтаун, столица острова, — сказала Эми. — На самом деле это наш единственный город.
— А все эти люди?
— Они с лайнеров, — объяснила Эми. Мы свернули за угол, и перед нами открылось море. У причала стояло на якоре три огромных пассажирских лайнера. Бутафорские пиратские галеоны стреляли бутафорскими пушечными ядрами. С другой стороны причала разгружались грузовые суда, которые привезли припасы и бульдозеры.
Эми остановила машину рядом с публичной библиотекой — ей надо было сдать книгу. Потом мы повернули назад и, миновав несколько импозантных зданий банков, поехали мимо гавани. Меня удивило, что встречные водители все, как один, улыбались и уступали нам дорогу.