Второе дыхание

Julia Evellark

– Не нужно было давать ей надежду на участие в группе. Прости.

– За что ты извиняешься, за то, что не знала, с кем я встречался?

– Формулировка не идеальна, но в принципе... да. Я, наверное, с ума бы сошла, если бы мне пришлось быть в одной группе

с бывшим. Репетиции - это ведь долго и часто и... вместе.

– Вероника, всё нормально. Это было давно.

– Ты любил её? – что!? Что только что вылетело из моего рта!?.
– Прости, ты не должен отвечать...

– Да.
– он ответил так легко и просто, как отвечают тогда, когда по настоящему отпускают своё прошлое и живут лишь настоящим. Так, как никогда не смогу ответить я.

– То есть, ты не против того, чтобы она была в группе?

– Нет. Тем более, если ты говоришь, что она отличная пианистка.
– я с облегчением выдохнула. Сейчас довольно трудно найти дельного пианиста, все играют на гитарах и поют и лишь единицы выбирают клавишные, ведь научиться играть на них - тяжёлый труд, дело, которое требует больших усилий.

– Будешь мороженное? Я купил ведёрко ванильно-шоколадного. Ты же шоколадное любишь?

– Скажи, что ты купил…

– Банановый топинг?

– Ты чудо. – я счастливо улыбнулась.

Он достал из морозилки мороженное и топинг, а я захватила две ложки, с которыми мы отправились на диван, смотреть кино и поедать мороженное.

Всю следующую неделю, мы, уже в полном составе, проводили прослушивания других клавишников, так как Никита сказал, "-Чтобы полностью удостовериться в правильности сделанного выбора, нужно рассмотреть всех кандидатов", вот так вот, поэтому, помимо полюбившейся мне Саши, и Маши, мы прослушали ещё двоих парней и пятерых девушек, но в своём выборе, я осталась уверена на все сто, поэтому, в конце недели позвонила Александре, и сообщила, что теперь, она в группе.

***

На следующий день, Никита, позвонил мне, сказав, что сегодня есть возможность собраться всем составом и осмотреть студию, которую нам любезно предложил один из его многочисленных знакомых.

Узнав об этом, Антон был весьма разочарован, так как в это время, он должен быть нигде иначе, как на работе. Но как позже успокоил его Никита, ничего он не теряет из-за того, что пропустит сие событие.

– Да успокойся же ты. Это даже и не репетиция, так, "первая встреча". Тем более, мы все друг друга знаем, ну, не считая того таинственного барабанщика, которого не видел никто, но слышали о котором все… - он скривился от моих слов и засмеялся.

– Мне жутко неудобно.

– Угомонись, Климов, вали работать! – я шлёпнула его журналом по пятой точке, и выперла за дверь квартиры.

Момента встречи я ждала с нетерпением, потому как ну уж очень хотелось мне встретиться с тем самым барабанщиком и вообще, посмотреть, где будут проходить наши репетиции.

Никита приехал на место немного раньше и уже оттуда позвонил мне.

– Ника, не хочу тебя огорчать, но не всем участникам нашей группы ты будешь рада.

– Да брось, Никит, я всегда тебе рада. – засмеялась я.

– Хорошо, просто приезжай.

Странный он. Я последний раз взглянула на телефон, и, закинув его в сумку, закрыла квартиру и… поехала вперёд к неизведанному.

Чего-ради Никита решил позвонить с такими словами? Бред какой-то.

До так называемого «пункта назначения», я добиралась минут тридцать, не меньше, а на то, чтобы найти нужное мне помещение, ушло почти столько же времени.

Но открыв нужную дверь, телефон из моей руки выскользнул, и с оглушительным грохотом ударился о паркетный пол студии. Весь воздух из лёгких неожиданно испарился и аппарат искусственной вентиляции лёгких, который заставлял меня дышать - сломался.