Второе дыхание
Шрифт:
– Когда-то я любила тебя. Если всё, чего ты хотел, это повспоминать прошлое, то можешь идти.
– Никита просил забрать его папку.
Да, Ник действительно оставил у нас папку с какими-то бумагами, но неужели он действительно отправил за ней его?
– С каких пор вы стали друзьями?
–
У меня проскочила мысль позвонить Никите, и спросить у него, правду ли говорит Егор, но немного подумав, я отмела эту идею, и развернувшись, пошла за папкой.
Услышав щелчок дверного замка, я резко повернула голову.
– Что ты делаешь?
– А ты разве больше не хочешь вернуть меня?
– он стал идти на меня.
– Что ты несёшь?
– После того, как я бросил тебя, ты ещё долго пыталась вернуть меня...- я попятилась назад, в полглаза глядя на то, куда иду. Сейчас мне было важнее держать в поле зрения того, кто неумолимо надвигается на меня.
– ... ты помнишь, я предложил тебе одно условие? Оно всё ещё остаётся в силе.
– он взял меня за подбородок, но я выдернулась из его рук, а он раздражённо зарычал.
– Это очень соблазнительное условие и сейчас, ты уже не сможешь отказаться от него, тебя никто не будет спрашивать.
– он грубо повалил меня на диван и навалился на меня сверху.
– Егор! Что ты делаешь! Отвали!
– я толкала его, пыталась пинаться ногами, но все попытки высвободиться из его хватки оказались тщетны.
– Не дёргайся, дорогая, я же сильнее тебя.
– он впился своими губами в мои. Я изо всех сил пыталась столкнуть его с себя, но ничего не вышло, и я просто не знала, что делать. Он дёрнул мою рубашку, от чего пуговицы расстегнулись, а некоторые и вовсе, отлетели в сторону. Изловчившись, я освободила руку и ударила его по щеке, от этого, его взгляд стал ещё более свирепым и сумасшедшим. Но он не ударил меня, как я ожидала, он потянулся к замку моих джинсов. Я стала брыкаться и кричать с удвоенной, а то и утроенной силой, и в этот самый момент, кто-то резко отшвырнул его от меня, от чего он с силой упал на пол.
Антон навис над Егором, и яростно прошипел:
– Разве ты не понял, что она не хочет этого?
– некогда лежавший на полу Егор поднялся на ноги и встал напротив Антона.
–
– "Кто старое помянет, тому глаз вон" - с этими словами он направил чёткий удар ему в глаз, а потом под дых, от чего тот согнулся пополам.
– Если я услышу ещё хоть раз о том, что ты хоть слово сказал в сторону Ники, я убью тебя. Надеюсь, ты это понял. А теперь проваливай! – Антон схватил его за ворот футболки и потащил к двери, а после одного глухого удара, (кажется о дверной косяк) он громко хлопнул дверью, закрыв её на замок, и подбежал ко мне. К этому времени, я уже больше не могла сдержать накатывающие на глаза слёзы.
Он подбежал ко мне и положив руки мне на плечи, оглядел меня на наличие увечий, а потом обнял, крепко-крепко, и рыдать я продолжила уже у него на груди.
– Моя хорошая, - он сидел передо мной на коленях и успокаивающе качал из стороны в сторону.
– Прости, что пришёл так поздно...
– я не дала ему закончить.
– Спасибо...
– прошептала я дрожащим от слёз голосом.
– Если... если бы не ты... – я вцепилась в него ещё крепче и попыталась отогнать плохие мысли.
– Я больше не допущу, что бы кто-нибудь, хоть пальцем тронул тебя. Твою мать, я убью этого … - он отстранился от меня, снова окидывая обеспокоенным взглядом.
– С тобой точно всё хорошо?
Я покачала головой и вспомнила о том, что я сижу в расстегнутой рубашке. Я стала застёгивать оставшиеся пуговицы, но руки дрожали и совсем не хотели слушаться. Увидев мои попытки застегнуть рубашку, Антон аккуратно убрал мои руки, и уверенными движениями, начал застёгивать их.
– Вот же... он ещё и кофту порвал.
– он снова прижал меня к себе и стал гладить меня по голове.
– Всё хорошо? Да тебя всю трясёт. Давай-ка укутаем тебя пледом.
– я и сама не могла понять, трясёт меня от холода или же от страха. Антон взял лавандовый плед, который покоился на спинке кресла, и завернул меня в него, как в кокон. Сразу стало так тепло, и телу и на душе. Тепло просто от того, что рядом с тобой есть человек, который беспокоится за тебя, заботится о тебе, готов защитить от любой напасти...
Только спустя минут десять успокоений, я смогла немного прийти в себя. Одинокие всхлипывания ещё продолжали, вырывались из моей груди, что беспокоило Антона.
– Подожди, я заварю тебе ромашковый чай.
– с этими словами он скрылся на кухне, а вернулся уже с парящими чашками чая.
– Спасибо.
– он присел рядом со мной.