Второе Основание

Азимов Айзек

Все звуки пропали, и темнота обволокла Чаниса с похотливой любовью.

Закончилось все странным ощущением, быстрым, как вспышка молнии. Чанис вернулся на землю, его измученные болью и слезящиеся глаза начали смутно различать окружающее. Голова болела невыносимо, и каждое движение причиняло страдания. Наверное, он остался в живых. Он почувствовал, как откуда-то извне подступает целебный покой. С трудом повернув измученную голову, Чанис испытал облегчение: дверь была открыта, и на пороге стоял Первый Оратор.

Чанис попытался заговорить, закричать, предупредить, но язык не слушался

его, и он понял, что какая-то часть могущественного мозга Мула все еще держала его под контролем, не давая произнести ни слова. Чанис снова медленно повернул голову. Мул все еще был в комнате. Он злился, рот его оскалился в зловещей гримасе.

Чанис чувствовал влияние Первого Оратора, мягко касающегося целебными потоками его израненного мозга. Спаситель дошел до участка, контролируемого Мулом, и после короткой борьбы контроль был снят.

С яркостью, выглядевшей гротескно на фоне его телосложения, Мул презрительно проговорил:

— Еще один пришел поприветствовать меня. — Его мозг стал быстро прощупывать пространство за хижиной, все дальше и дальше.

— Вы пришли один? — спросил он.

Первый Оратор кивнул головой.

— Я совершенно один. В этом есть необходимость, так как именно я неправильно рассчитал ваше будущее пять лет назад. И мне доставит определенного рода удовлетворение ликвидация этой ошибки без посторонней помощи. К сожалению, я не рассчитал силу Поля Эмоционального Сопротивления, которое окружало это место. Пришлось повозиться. Поздравляю вас: оно было сооружено искусно.

— Спасибо за комплимент, — враждебно ответил Мул. — Но вы зря тратите время. Вы пришли, чтобы присоединиться к обломкам своих владений?

Первый Оратор улыбнулся.

— Ну что вы! Человек, которого зовут Билл Чанис, выполнил свою миссию превосходно и даже более того, если учесть тот факт, что он вам далеко не ровня в ментальном отношении. Я, конечно, вижу, как вы повлияли на него, но нам, быть может, еще удастся сделать его точно таким, каким он был прежде. Чанис. храбрый человек, сэр. Он добровольно вызвался на это задание, хотя мы довольно точно рассчитали процент вероятного разрушения его мозга. Это куда более страшно, нежели любое физическое уродство.

Чанис старался изо всех сил вырваться из сдерживающих его оков, чтобы предупредить как можно скорее, но не мог. Он был способен лишь передавать этот бесконечный поток страха.

Мул быстро успокоился.

— Вы, конечно, знаете, что Тазенда уничтожена?

— Конечно. Жаль, но это было предвидено заранее.

Мул хмуро ответил:

— Да, я понимаю. Но вы ведь этого не предотвратили?

— Не предотвратили.

Эмоциональное состояние Первого Оратора было понятно: тут присутствовали и ужас перед тем, что произошло, и недовольство самим собой.

— Моей вины здесь значительно больше, чем вашей. Кто мог правильно оценить ваши силы пять лет назад? Мы с самого начала заподозрили, что вы владеете способностью контролировать эмоции. Но мы не учли два фактора.

Первый — ваша слишком высокая чувствительность. Мы можем входить в эмоциональный контакт, только будучи в поле зрения друг друга, поэтому мы так беспомощны перед физическим оружием, что вы не могли

себе представить. О вас же было совершенно достоверно известно, что вы держите людей под контролем и, более того, входите в контакт с ними даже тогда, когда они значительно удалены от вас, то есть находятся вне пределов видимости и слышимости. Но это было обнаружено слишком поздно.

Второй фактор — ваши физические данные, о которых мы ничего не знали и которые оказались настолько важными, что вы стали называть себя Мулом. Мы не предполагали, что вы не просто мутант, а стерильный мутант, и дополнительная психическая переменная в вашем комплексе неполноценности нами не была учтена. Мы рассчитывали только мегаломанию, а не психопатическую паранойю.

И ответственность за эти промахи падает только на меня, потому что когда вы захватили Калган, Второе Основание возглавил я. Мы слишком поздно обнаружили, что вы захватили Первое Основание, и в результате на Тазенде погибли миллионы людей.

— А сейчас вы все исправите? — тонкие губы Мула скривились, мозг его учащенно пульсировал от ненависти. — Что же вы предпримете? Поправите мое здоровье? Вернете мне мужское достоинство? Уберете из моего прошлого долгое детство, в котором надо мной все смеялись и издевались? Сочувствуете ли вы моим страданиям? Лично я не сожалею о том, что сделал по необходимости. Пусть Галактика защищает себя, как умеет, раз отказалась защищать в свое время меня.

— Ваши эмоции, конечно, дети вашего прошлого, — сказал Первый Оратор, — и их нельзя проклинать, а нужно только изменить. Уничтожение Тазенды стало неизбежным. Альтернативой было бы разрушение планет во всей Галактике на протяжении столетий. Так или иначе, мы сделали все, что было в наших слабых силах. Мы увезли с Тазенды столько людей, сколько смогли, все остальное население было максимально децентрализовано. К сожалению, наши усилия оказались не совсем эффективными, и миллионы людей все-таки погибли. Неужели вам не жаль их?

— Ничуть не больше, чем сотни тысяч, которые через шесть часов должны погибнуть на Россеме.

— На Россеме? — быстро переспросил Первый Оратор.

Он повернулся к Чанису, который с огромным трудом принял полусидячее положение, и излучение его мозга усилилось. Чанис почувствовал дуэль умов, сражающихся за его мозг. Вдруг путы, сковывающие его, разорвались, и он с трудом проговорил:

— Сэр, мне ничего не удалось сделать. Он заставил меня во всем сознаться за десять минут до вашего прибытия. Я не мог сопротивляться, и мне нет прощения. Он знает, что Второе Основание — не Тазенда. Он знает, что это Россем, — и путы снова сомкнулись вокруг измученного мозга Чаниса.

Первый Оратор нахмурился.

— Понимаю. И что вы собираетесь делать теперь?

— Вы в самом деле не знаете? Неужели это так трудно предсказать? Я связался со своим флотом и отдал приказания. Через шесть часов, если я не отменю их, бомбардировке подвергнется весь Россем, за исключением этой одинокой деревни и сотни миль в окружности.

Мул раскинул руки и снова рассмеялся, в то время как Первый Оратор, казалось, задумался над создавшейся обстановкой.

— Какая есть альтернатива? — спросил он.