Второй долг
Шрифт:
Мое сердце пропустило удар, вспоминая те мучения, что мне пришлось пройти.
— Он не сдерживался, в этом можно быть уверенным.
— Вот именно. И это просто отлично. Он доказал, что ему можно доверять с взысканием долгов, и что означает, он по-прежнему получит наследство.
Я остановилась ошеломленная, когда узнала, что на кону больше чем просто я и долги. За что Джетро еще борется?
— Какое наследство?
«Хоуксбридж»?
Загородный домик?
Алмазные шахты?
Кес покачал головой, просовывая мою руку под
— Не важно. Мы опаздываем. Лучше отправляться, пока они не послали за нами.
Он ускорил шаг. У меня не было выбора, кроме как поспевать за ним, пока мы пересекли оставшееся расстояние, и вышли из «Холла».
В отличие от последних деньков, сегодня солнце светило ярко. Я подняла руку, чтобы прикрыть глаза.
Кес спросил:
— Где он?
— Где кто? — я осмотрела суматоху, которая предстала перед нами. Обычно огромное пространство перед «Холлом» было пустым. Но не этим утром.
Два огромных грузовика для перевозки лошадей блокировали вид на сад своими черными боками с золотистыми ястребами. Три внедорожника были припаркованы, некоторые с открытыми дверями, другие с открытыми багажниками. Служащие быстро заполняли их разным оборудованием.
Кес фыркнул.
— Ну, кто ты думаешь? Мой братец.
— А, он. Наверное, пошел переодеться.
— Переодеться? — он поднял брови. Кат и Дэниель стояли недалеко от нас, оба одетые в брюки с черными кожаными жилетами. Они выглядели одинаково, но отличались от нормальной человеческой расы.
— Зачем ему переодеваться?
— Потому что я совершенно случайно принял еще один душ, — послышался мужской голос позади меня.
Я ощетинилась, даже не взглянув через плечо. Волосы на задней части шеи поднялись, поскольку Джетро стоял так близко ко мне. Я, возможно, могла оттолкнуть свой недо-оргазм, но я не хотела быть слишком близко к нему.
— Вот, он ответил на твой вопрос. — Вытаскивая пальцы из захвата Кеса, я сказала: — А теперь, если простите меня, я пойду и посмотрю, нужна ли помощь с корзиной для пикника. — Не дожидаясь разрешения, я рванула вниз по ступенькам и прямиком к двум женщинам в белых фартуках, которые справлялись с корзиной.
Подойдя ближе, я заметила, что внедорожники были последними моделями «Лэнд Ровера», а грузовики для лошадей смехотворно роскошными. Сколько же бриллиантов Хоук добывали, чтобы позволить себе такое?
Я подпрыгнула, когда огромная рука прикоснулась к моей пояснице.
Джетро не взглянул на меня, предпочитая смотреть на конюха, который нес потник [прим. пер. часть седла].
— Ты кончила?
Я вздрогнула, пытаясь отстраниться от его прикосновения.
— Не твое дело.
Джетро двигался со мной, его пальцы впились в напряженные мышцы моей спины.
— Не мое дело? А я уверен, что мое. — Он понизил голос, его взгляд по-прежнему избегал мой. — Видишь ли, мне надо знать, влажная ли и жаждет ли освобождения женщина, которая принадлежит мне. Мы сегодня будем в публичном месте, мисс Уивер.
Его губы дернулись, когда он, наконец, склонил голову и посмотрел в мои глаза.
— Поэтому, скажи-ка мне... ублажала ли ты себя пальчиками, пока твоя киска не сжалась, фантазирую о том, как оседлала мой член, как именно мой член, врывался в тебя? Или ты притворилась, что ты не такая девочка и перестала играть с собой?
— Заткнись, — прошипела я. Мой взгляд метнулся к персоналу, который бродил перед нами. Джетро не был так уж тих, любой мог услышать, если бы сильно поднапряг слух.
Твердо [прим. ред. игра слов: hard можно перевести как сильно, а в сексуальном плане твердо или твердый].
Боже, даже такое невинное слово рисовало непристойные картинки в моей голове. Картинки твердого члена Джетро поглотили меня, и мое сердце бешено стучало о ребра. Все мои усилия ослабить боль между ног были тщетны. За пару предложений Джетро возбудил меня.
Вновь.
У гребаного засранца была суперсила.
— Ответь мне, мисс Уивер.
Мои ладони сжались в кулаки, и я выплюнула:
— Нет. Не кончила. Доволен? Я была слишком зла. Потому что ты назвал меня лгуньей. Хотя именно ты в этом ужасен, — я захохотала и добавила. — Поздравляю, ты выиграл награду «Лицемер года». — Я мысленно похлопала себя по спине за то, что использовала заученный ответ.
Джетро закатил глаза:
— И как долго ты ждала, чтобы использовать эту фразу?
Да пошел он, он украл всю радость, которую я должна была получить от возможность переплюнуть его. Он опустил руку на мое бедро, притягивая меня к себе.
— В любом случае, я уверен, что если бы была такая награда — она бы ушла к тебе.
«Не спрашивай. Даже не спрашивай — почему».
Мне было дико сложно высоко держать подбородок и не клюнуть на его наживку, но я смогла. Едва-едва.
Джетро фыркнул, расстроенный, что я не клюнула.
— Прекрасно... раз хочешь вести себя так. — Отпустив меня, он развернулся, чтобы уйти, но сначала прижал губы к моему уху. — Когда я твердый как камень и испытываю боль от фантазии, как трахаю тебя, когда я едва могу видеть, потому что представлял, как мой член скользил внутрь и из твоего тепла, я уверенно беру в руку член и дрочу, пока не кончаю так сильно, что это похоже на гребаный снегопад.
Оставив невинный поцелуй на моей щеке, он прошептал:
— Вспомни об этом в следующий раз, когда решишь оседлать душевую головку и просто позови меня. Я положу конец твоим страдания, но это будет не бесплатно.
Мой рот широко открылся. Моя матка испытывала такую боль, какой не было прежде, — отчаянную и чувственную — призыв к большему, чем просто сексу, а именно первобытную нужду в том, чтобы мужчина заполнил меня.
Губы Джетро изогнулись в полуулыбке, затем он ушел, направившись к отцу и Дэниелю.