Второй курс, или Не ходите, дети, в Африку гулять!
Шрифт:
– Разумеется, – сухо ответил Голицын.
– В таком случае еще раз повторяю свою просьбу: ни при каких – подчеркиваю: ни при каких! – обстоятельствах не открывать стрельбу.
– Да понял я, понял, – бросил Иван.
– Вы же у нас наблюдатель – вот и наблюдайте себе, – добавил, не отрываясь от управления катером, Замг.
Голицын промолчал.
– Какова ситуация в моменте? – спросил он через полминуты.
– Зафиксированы три очага активизации боевиков хуту, – тут же откликнулся Цурр. – Иными словами, собрались три агрессивно настроенные толпы. Места их сосредоточения находятся на периферии действия стационарных
– Катеров у нас, как вы знаете, всего два, поэтому Цурра с ручным излучателем я высажу по дороге, у первого из поселений, – вступил в разговор Замг, – а сам отправлюсь ко второму. Вы можете полететь со мной, можете остаться с Цурром – как вам будет угодно.
– Я, пожалуй, сойду, – небрежно проговорил Иван, рассудив, что желание остаться в катере может быть расценено ранольцами как проявление трусости.
– Как вам будет угодно, – равнодушно повторил Замг.
Поселение тутси по местной традиции располагалось на вершине холма. За деревянной оградой сгрудилось с полдюжины крытых соломой ульевидных хижин довольно оригинальной конструкции – на каркасе из жердей, с навесом в форме полумесяца над входом. Все население поселка – не менее двух десятков человек – собралось у ворот. Мужчины – их было пятеро – были вооружены устрашающего вида мачете, кроме того, один из них держал в руках допотопного вида ружье, отобранное, похоже, его предком еще у одного из первых немецких колонизаторов. Шестеро женщин старались, как могли, успокоить целую ораву полуголых детишек.
Выступив вперед, Цурр заговорил с туземцами на каком-то незнакомом Ивану языке. В ответ те наперебой заголосили, указывая в сторону близлежащей банановой рощицы.
– Они уже в курсе, что хуту идут к ним, – произнес ранолец, обращаясь к Ивану. – Интересно, как они это делают? Мы сами еще окончательно не определили, куда именно движется толпа – а эти – пожалуйста, уже все знают.
– Так, может, они еще ошибаются, – заметил Голицын.
– Нет, – покачал головой Цурр. – Еще не было случая, чтобы они оказались не правы в таком вопросе.
– О`кей, – не стал спорить Иван. – Каков план действий?
– Как обычно, – пожал плечами ранолец. – Запускаем излучатель, – он опустил на землю блестящий серебристо-черный агрегат, который до этого момента бережно держал в руках, – и ждем. Если кто-то все же просочится – подчищаем парализующими зарядами из бластера. То есть я подчищаю, вы, как мы и договаривались, оружие не применяете.
– Излучение распространяется во все стороны? – уточнил Иван, нагибаясь, чтобы получше рассмотреть инопланетный прибор.
– На триста шестьдесят градусов, – подтвердил его собеседник.
– А как же все эти люди? – Голицын кивнул в сторону тутси. – Да и мы с вами…
– Ни им, ни нам ничего не грозит, – улыбнулся ранолец. – Зона частичного поражения начинается в радиусе примерно пятидесяти метров от излучателя. Зона максимального воздействия – в семидесяти пяти метрах. Дальше интенсивность постепенно спадает, пока приблизительно метрах в ста не сходит полностью на нет. Впрочем, будь это не так,
– На что это вы намекаете? – нахмурился Голицын.
– Я? Намекаю? – лицо Цурра буквально светилось простодушием. – Да вы что – я это так, абстрактно…
– Ну, если абстрактно – тогда ладно, – согласился замять тему Иван. – Ну, так что, включаете свою адскую машину?
– Уже включил. Пойду поговорю с местными, чтобы никто, паче чаяния, не вздумал строить из себя героя или, того хуже, мстителя. А то были уже прецеденты, когда подзащитные доставляли больше проблем, чем нападавшие.
Цурр отошел к толпе тутси, а Иван, предоставленный самому себе, приблизился к забору – тот едва доходил ему до плеч – и огляделся. Внизу, у подножия холма, зеленели молодыми побегами кукурузные поля. Дальше шли заросли гигантских алоэ, рядом – та самая банановая роща – пока что совершенно мирная.
– Тутси будут в своих домах, – подошел сзади завершивший переговоры с туземцами ранолец. – Советую вам тоже проявить осторожность. Вообще-то местные боевики редко открывают стрельбу издали, больше полагаясь на дубинки и мачете, но всего предусмотреть невозможно, а вы, я смотрю, без шлема.
– Вы тоже без шлема, – парировал Голицын.
– Я-то к этим делам привычен, – пожал плечами Цурр.
«А я вообще вырос на этой планете!» – хотел сказать в ответ Иван, но удержался.
– Я буду весьма осторожен, – заверил он собеседника.
– Отлично, – кивнул он. – О, а вот и наши гости!
– Где? – взгляд Голицына метнулся к банановой роще, но та по-прежнему выглядела совершенно безлюдной.
– Вы не туда смотрите. Правее, на дороге.
Иван посмотрел в указанном направлении, и действительно увидел несколько темных фигур, показавшихся из-за поворота. В руках у них были бамбуковые дубинки, серебристые клинки мачете у поясов зловеще поблескивали на солнце. Возглавлял шествие высоченный, голый по пояс негр, считавшийся бы, наверное, великаном даже среди тутси, не говоря уже о коренастых в своей массе хуту. Гигант был вооружен хорошо знакомым Ивану по прошлогоднему курсу молодого бойца автоматом Калашникова.
Из-за зарослей алоэ появлялись все новые и новые боевики, вот их уже набралось до полусотни. Обернувшись к ним, великан взметнул автомат над головой, что-то громко прокричал, указав рукой в сторону поселка. Толпа взревела и бросилась на штурм холма.
«Прям как в дешевом боевике, – мелькнуло в голове Голицына. – Только все по-настоящему. Да, несладко пришлось бы беднягам тутси, если бы не мы… Точнее, если бы не Ранола, – тут же поправился он. – Да, собственно, может, еще и придется – если у Цурра что-нибудь не заладится с этим его хитрым приборчиком. И тутси, и нам вместе с ними, кстати…»
– Ладно, отобьемся как-нибудь… – пробормотал Иван, на мгновение выпуская в ладонь рукоять «Шилка» и тут же пряча ее обратно.
– Что? – не расслышал ранолец. Да если бы даже и расслышал – говорил Голицын по-русски.
– Хорошо идут, говорю. Уверенно.
– Это ненадолго, – заверил Цурр. – Вон, глядите, уже притормаживают.
Первые ряды атакующих действительно вдруг несколько сбавили темп – так, что их товарищи сзади едва не уперлись им в спины. Впрочем, и те, в свою очередь, стремительно теряли энтузиазм.