Второй курс, или Не ходите, дети, в Африку гулять!
Шрифт:
– Полевой трибунал?! – широко раскрыл глаза Иван.
– А как ты хотел?! Типа чтоб другим неповадно было…
– Полевой трибунал… – тихо повторил Голицын. О строгости приговоров внутреннего суда военно-космических сил Альгера по Школе ходили слухи – один страшнее другого. И если хотя бы десятая часть из них была правдой… – Нет, погоди! – он схватил Пашку за рукав, словно и правда хотел его остановить. – При чем здесь вообще полевой трибунал?!
– При том! Обнаружив твое исчезновение, Юннат официально объявил тебя дезертиром. Дезавуировать его слова некому, так что…
– Как
– К этому-то я и веду! – Хохлов осторожно высвободил свою руку. – Сам знаешь, Нивг и Жиы летят на Землю. Будут здесь у нас послезавтра, крайне – в пятницу. Тебе всего-то и нужно, что продержаться до их прилета. Тогда Юннат нам будет уже не страшен.
– Это понятно, – кивнул Иван. – При Нивге с Жиы он будет кротким, словно ягненок… Вот только как задержать на три дня челнок?
– Никак, – развел руками Хохлов.
– Постой, я думал, у тебя есть какой-то план… – разочарованно протянул Голицын.
– Есть, есть. Только задержки челнока он не касается: это, как ты понимаешь, невозможно. Я долго думал: единственный твой шанс – это вообще не появляться на базе до прилета преподов с Сопрола.
– В каком это смысле – не появляться на базе?
– В прямом. Скрыться на время. Пересидеть в лесу.
– Скроешься тут… – Иван продемонстрировал товарищу руку с браслетом. – Маячок-то не отключается!
– Браслет, конечно, придется снять, – готов был ответ у Пашки.
– Что значит – снять браслет?!
– Нет, ты совсем уже дурак или прикидываешься?! – вспылил Хохлов. – То и значит! Расстегнуть, снять с руки и отдать мне. Я покажу его Юннату, скажу, что тебя не нашел. Вот и все. А потом, когда прилетят Нивг с Жиы – объявишься и все объяснишь.
– Что объясню? Что вот так вот взял и снял браслет? Да это ж без пяти минут дезертирство!
– Дезертирство тебе Юннат и так уже шьет… Нет, я, конечно, не настаиваю. Не хочешь – не надо, полетели на базу. Через час уже будешь на орбите, а там и до трибунала рукой подать. А уж из его застенков ни Нивг, ни Жиы, ни сам нард Орн тебя уже не вытащат. Минимальное наказание по обвинению в дезертирстве, помнишь, сколько? Нет? Ну, так я тебе напомню: семь лет каторги! В эквиваленте – ровно год «куклой»! Не хочешь попробовать?
– Нет, – об одной мысли о возможности такой перспективы Ивана аж передернуло. – Не хочу…
– То-то же! В общем, либо действуем по моему плану, либо – пеняй на себя!
– Ну, хорошо, – принялся рассуждать Голицын. – Допустим – я только сказал «допустим»! – я так и сделаю. Отдам тебе браслет. Ты покажешь его Юннату, и тот на какое-то время угомонится… А я-то как буду эти два-три дня? Без оружия – «Шилк» без браслета не пашет, без связи…
– Без связи – это не беда, – заметил Хохлов. – Договоримся о месте встречи. Когда прибудут преподы и ситуация устаканится, я туда за тобой прилечу. А что касается оружия – так я и об этом подумал. Секунду обожди… – Пашка скрылся в чреве «Эсмеральды» и тут же вновь появился, неся за ствол черный «Калашников» с облезлым деревянным прикладом. – Вот, держи, – протянул он автомат Ивану. – С полным магазином. Не «Шилк», конечно, но уж чем богаты…
– И
– Да все из твоего автобуса.
– А-a… – вспомнил Иван.
Перехватив управляемый им грузовик, ранольцы забрали парализованных боевиков, оружие же их, руководствуясь какими-то своими представлениями о праве на трофеи, оставили наблюдателям Альгера. В тот же вечер большая его часть была приведена в негодность при помощи плазменных резаков, но кое-что, как видно, уцелело.
– Обращаться-то с ним умеешь? – спросил Хохлов.
– Обижаешь… – Голицын небрежно закинул автомат за спину.
– Так, это еще не все, – вновь нырнув в люк, Пашка вернулся с затрапезного вида рюкзаком цвета хаки. – Вот тебе палатка. Оттуда же, из грузовика, – упреждая вопрос Ивана, пояснил он. – Они же там туристов разных возят, вот для них, наверное, и припасли. Внизу, в багажном отделении лежала. Я проверил: хорошая, брезентовая. В поход в детстве ходил? Поставить сможешь?
– Разберусь…
– Ну, вот и отлично. Еще оставлю тебе сухой паек и воду – на складе стырил. Пару дней перебьешься.
– Угу, – промычал Голицын. От всего этого у него просто голова шла кругом.
– Ну, вроде все, – кивнул Пашка, окинув взглядом товарища. С тяжелым автоматом за спиной, рюкзаком-палаткой в правой руке и аккуратным пластиковым контейнером с сухим пайком в левой – зрелище Иван, должно быть, являл собой то еще. – Давай браслет!
– Что? Ах да, конечно…
Поставив рюкзак на землю и водрузив на него сверху контейнер, Голицын расстегнул браслет и протянул его Хохлову. В последний момент рука его предательски дрогнула, и серебристая лента, не дойдя каких-то сантиметров до пальцев товарища, выскользнула в траву. Хмыкнув, Пашка нагнулся и потерю подобрал.
– Может, и «Кепару» тогда заберешь? – предложил Иван. – Все равно она без браслета не работает…
– Не, на фига она мне, – мотнул головой Хохлов. – Только лишние вопросы вызовет. Так что оставь пока у себя.
– Как скажешь, – кивнул Голицын.
– В качестве точки встречи предлагаю определить лесной массив в пяти километрах к северу отсюда. Дальше там озеро – вот на берегу меня и жди. Место глухое, местные там не ходят – незачем им, зверей крупных тоже вроде не должно быть… Но все-таки не забывай: это Африка. Будь осторожен.
– Угу…
– Да не кисни ты! – Пашка с силой толкнул ладонью Ивана в плечо. – Все будет хорошо! Нам только, как говорится, день простоять да ночь продержаться… Два раза.
– Угу…
– Угу, угу… Разугукался… Ладно, полетел я, а то Юннат там уже, небось, кипит, что твой чайник!
– Угу…
Только когда «Эсмеральда» с Хохловым на борту уже поднялась над верхушками деревьев, Иван вспомнил, что не только не отдал Пашке флешку с таинственной записью, но даже не рассказал о том, что произошло на ранольской базе. Отчаянно замахав руками, Голицын рванулся вперед, но, споткнувшись о рюкзак с палаткой, во весь рост растянулся на траве, вдобавок еще и получив по затылку стволом автомата. Когда же Иван вновь поднялся на ноги, катер уже окончательно исчез из виду.