Второй после президента
Шрифт:
Гадая, что происходит на судне, Грин скользнул к двери и приник к ней, но причина суматохи так и осталась для него тайной. Тогда он глянул в задраенный иллюминатор, но не увидел ничего, кроме воды, плещущейся во мраке. Шторм? Да еще какой. И, похоже, этот шторм усиливается с каждой минутой.
Некоторое время Грин сидел неподвижно, собираясь с духом. Можно было сколько угодно обманывать себя, но конец его от этого не станет менее ужасным. Китайцы умеют пытать с толком. В их лапах несчастные молят о смерти, но умереть им не дают, пока не вытянут из них все жилы, не вымотают все нервы
– Эй! – Глеб забарабанил кулаками в дверь. – Выпустите меня! Я должен сообщить господину Хайфону нечто важное!
Его услышали примерно через четверть часа.
Приноравливаясь к кульбитам яхты, Грин и его конвоир вышли в коридор и двинулись к выходу. Пол мерно накренялся под их ногами, вынуждая перемещаться враскорячку. Радуясь, что у него не успеет выработаться специфическая морская походка, Грин поднялся по трапу и очутился на мокрой палубе. Хайфон поджидал его там в окружении четверых телохранителей. В черном небе полыхали молнии, но раскаты грома тонули в грохоте бушующих пенистых валов высотой с трехэтажный дом. Казалось чудом, что яхта не переворачивается, а пляшет на волнах, подобно легкому поплавку.
– Что вы хотели мне сообщить? – спросил Хайфон, когда Грин предстал перед ним. Его вопрос скорее читался по бледным губам.
– Я знаю, как все исправить, – крикнул Грин.
Он хотел попытаться взять сына Председателя в заложники и потребовать для него и для себя шлюпку. Однако приблизиться к Хайфону ему не позволили.
– Стой на месте! – прозвучал за спиной голос. – Еще шаг, и я проломлю тебе башку.
Медленно обернувшись, Грин увидел конвоира с дубинкой в руке. Обратил он внимание и на широкие треугольные кинжалы, которыми были вооружены телохранители Хайфона. Ни одного пистолета, ни одного карабина, ни одного автомата.
– А вы предусмотрительный народ, – крикнул Грин. – Не взяли на борт стволы, чтобы избежать конфликтов с законом?
Хайфон наморщил лоб, переводя для себя услышанное. Потом в знак согласия кивнул:
– Так. Но разве это ты хотел сказать?
– На самом деле нет, – признался Грин.
Гигантские качели, устроенные природой, подбрасывали яхту и швыряли ее вниз, словно бумажный кораблик. Порывистые шквалы ветра срывали с волн белые клочья фосфорической пены, темнота была наполнена тяжелым гулом, громыханием, шипеньем и свистом. Грину померещилось, что он очутился внутри какого-то адского механизма, предназначенного исключительно для уничтожения всего, что не является порождением моря и неба.
Несмотря на ослепительные проблески молний, мрак, окружающий яхту, был почти непроглядным. Лоснящиеся громады волн казались отлитыми из вязкой смолы. То засасывая яхту по самые леера, то подбрасывая ее на головокружительную высоту, волны издавали грозное хищное рычание. Очутившееся в их власти суденышко скрипело и трещало, словно готовые развалиться от перегрузки качели. Никакие американские горки не могли сравниться с тем, что вытворяла яхта при каждом очередном
Глядя на китайцев, Глеб маневрировал на неустойчивом дощатом ринге и дожидался подходящего момента для атаки. Он знал превеликое множество приемов рукопашного боя, умел наносить удары кулаками, локтями, коленями и стопами, владел искусством бросков, подсечек, болевых и удушающих захватов. Тем не менее начинать схватку было рано. Или, может быть, начинать ее не стоило вовсе?
– Я жду! – воскликнул Хайфон высоким, пронзительным, как у женщины, голосом.
Вместо того чтобы удовлетворить его любопытство, Грин напустил на лицо встревоженное выражение.
– Волны становятся все выше, – провозгласил он. – Прошу вас, господин Хайфон, прикажите надеть на вас спасательный жилет. На палубе становится опасно.
– С какой стати ты беспокоишься о моей жизни? – надменно полюбопытствовал Хайфон, правда, уже после того, как отдал приказ по-китайски одному из своих приспешников.
– Боюсь, Председатель не простит никому, если с вами что-то случится, – пояснил Грин, напрягая голосовые связки. – А еще мне хотелось бы, чтобы вы видели во мне друга, а не врага.
– Друга? – не поверил своим ушам сын Председателя.
– А разве китайцы не относятся к русским, как к братьям? – изобразил наивное изумление Глеб.
Казалось, рядовые китайцы вот-вот бросятся на него, но властный окрик Хайфона напомнил им о дисциплине. Они ограничились глухим ворчанием. Точно так отреагировала бы свора собак на команду «Фу!», завидя перед собой матерого серого хищника. Губы китайцев непроизвольно кривились. Им не терпелось сорваться с места и проучить зарвавшегося русского. Лишь страх перед главарем удерживал их на месте, словно натянутая до предела цепь.
«Больше не буду их дразнить, – решил Грин, – а то еще укокошат раньше времени».
Убедившись, что угроза миновала, он переключил свое внимание на принесенный Хайфону предмет. Это был добротный жилет марки «Круиз» с сигнальным свистком в кармашке и флуоресцентными вставками. Его создатели, как могли, позаботились о том, чтобы обладатель жилета был виден издалека. При своем весе 1 килограмм 200 граммов он был способен выдержать максимально стокилограммовую нагрузку. Этого хватит.
Дождавшись, пока очередная волна перехлестнет через зарывшийся нос яхты, Грин устремился в атаку. Его целью был спасательный… вернее, спасительный жилет. Добраться до него – и за борт! Вот и вся тактика. Вот и вся стратегия.
Для начала Глеб лягнул в промежность стоящего позади парня с дубинкой. Затем притворился, что готов броситься прямо на выставленные клинки. Перетрусивший Хайфон тем временем попятился, прикрываясь спасательным жилетом. «Только бы не уронил, – пронеслось в мозгу Грина. – И только бы не смыло его за борт вместе с жилетом».
Сместившись влево, он еще раз лягнул скорчившегося конвоира, уводя остальных китайцев подальше от их босса. Один из них, издав гортанный воинственный клич, метнул кинжал.