Второй ребёнок короля
Шрифт:
Глава 5
Время побежало быстрее. Теперь я покидала библиотеку лишь по необходимости. А однажды даже забыла приготовить обед. Магистр тогда очень осерчал и пригрозил, что лишит меня доступа, если продолжу манкировать своими обязанностями.
Наконец утром после очередного осмотра отец сообщил, что время пришло. Завтра явятся заказчики за своим эмбрионом. Он уже сформировался в достаточной степени и готов
Это известие наполнило меня ощущением скорой утраты. Впрочем, как и всегда. Каждый раз, когда магистр пересаживал эмбрион клиентке, мне казалось, что он забирает моего собственного малыша.
– Хорошо, отец, – отозвалась еле слышно, украдкой кладя ладонь на живот.
Весь день я с трудом могла сосредоточиться. Всё думала о малыше. Кто его родители, как сложится его жизнь, каким он вырастет. Разговаривала с ним.
И даже ночью мысли о нём меня не отпускали. Мне снилось что-то странное, зыбкое. Какие-то погони, попытки спрятаться, страх обнаружения. К утру осталось только сумрачно-тоскливое чувство безысходности. Словно во снах я искала выход, но так и не сумела его найти.
Я подбодрила себя тем, что этого малыша очень ждут, раз решились даже на магическое оплодотворение. А значит, его будут любить и заботиться о нём.
К тому же отцу за этот заказ хорошо заплатят. И он выделит деньги на мою учёбу. Так что всё к лучшему.
В лабораторию я спускалась с этими мыслями. Всё хорошо. Всё как обычно. Но почему-то меня не отпускало то самое тоскливое чувство безысходности. Будто я продолжала спать и видела дурные сны.
Я не верила в плохие предчувствия, точнее старалась справляться со своими страхами. Поэтому отмахнулась от глупых мыслей и постучала в дверь лаборатории.
Отец открыл спустя десяток ударов сердца. За это время я сумела взять себя в руки и вошла в лабораторию относительно спокойной.
Яркие лампы освещали внутреннее убранство и цветастое женское платье, перекинутое через ширму. Похоже, я настолько погрузилась в свои мысли, что не услышала, как пришли заказчики.
Хорошо, что отец сумел сам их встретить, иначе случился бы конфуз. Наверняка он ещё выскажет мне по этому поводу, когда всё закончится.
Я зашла за ширму. Ноздри тут же наполнил запах дешёвых духов. Он был сильным и навязчивым. Я огляделась. Кроме женского платья здесь больше ничего не было. Именно от него и исходил этот запах.
Я удивилась. От наших клиенток всегда пахло иначе. Я бы сказала, от них исходил запах богатства. В то время как это платье пахло… пороком и бедностью.
К тому же оно само выглядело дешёвым и дурно сшитым. Я даже коснулась края аляпистого подола. Ткань пыталась выглядеть, как шёлк, но не была ни гладкой, ни струящейся.
У меня было только одно объяснение – клиентка пыталась соблюсти инкогнито и выдать себя за кого-то другого.
Размышляя, кто она такая и почему так сильно стремится скрыть свою личность, я переоделась в наряд для процедуры пересадки.
– Ты готова? Поторопись! – устав ждать, отец приоткрыл дверь, выглядывая в большее помещение.
– Иду, – откликнулась я, ступая босыми ногами по плитам, сегодня казавшимся совершенно ледяными. А может, меня знобило от нервного напряжения.
– Добрый день, – я поздоровалась с клиенткой, уже лежавшей на левом столе.
Она даже не повернула головы, чтобы взглянуть на меня. И я поняла, что ещё показалось мне странным – заказчица против обыкновения не проявила никакого любопытства к моей персоне.
А ведь я целый месяц носила её будущего ребёнка. Он зрел во мне. Сформировался для того, чтобы без осложнений переместиться в её организм.
Но её это совсем не интересовало.
– Лидия, поторопись, – в голосе отца сквозило нетерпение.
И я послушалась. Ступила на подставленную скамеечку и забралась на стол, почти привычно ощутив холод металла под лопатками.
И всё же необычная клиентка вызывала любопытство, поэтому я слегка повернула голову, чтобы рассмотреть её с близкого расстояния.
Рыжие, будто выкрашенные волосы (уверена, что это парик). Худощавая фигура с землистой кожей, особо заметной на фоне белых штанишек и рубашки с открытым животом.
Заказчица казалась мне более чем странной. А вот отец, напротив, не выказывал ни малейшего удивления. И это успокаивало. Значит, всё идёт, как надо.
Я смотрела, как магистр Марград, протирает её живот спиртом. И мне показалось, что на его лице промелькнула брезгливая гримаса. Это произошло так быстро, что я не могла бы поручиться, что это случилось в реальности.
Скорее всего, я выдумала этот неприязненный взгляд. Как и преувеличила непрезентабельность внешнего вида этой женщины.
Просто я привыкла носить в себе маленькую частичку, которую уже воспринимала живым существом. И мне не хотелось с ней расставаться.
Я смотрела, как отец рисует стеклянной трубочкой символы на животе женщины. При первых же касаниях её веки смежились, и она погрузилась в сон.
Через несколько минут магистр подошёл ко мне. От прикосновения влажного комка ваты по коже побежали мурашки. Запах спирта стал сильнее запаха духов. А когда на моём животе начали рисоваться прозрачные символы, меня тоже утянуло в тёмные воды озера…
Я очнулась от внезапной боли в животе и согнулась пополам, резко выдыхая.
– На, выпей, – раздался рядом голос отца, а следом в руки мне ткнулся стакан с тёплым питьём.
– Но… – я непроизвольно приняла его и тут же попыталась возразить.
Зачем оно мне теперь?
Ведь это лекарство следовало пить, когда в меня только подсадили частичку, созданную из крови. Оно необходимо, чтобы эмбриону было комфортно. Чтобы он прижился и начал развиваться внутри «сосуда». Но сейчас…