Второй шанс кукольной принцессы
Шрифт:
— Хочешь стать моей личной горничной? — невинно уточнила Аглесс.
Глаза Мадлен вспыхнули. Да, она отчаянно жаждала денег и власти, а личная горничная принцессы могла командовать другими слугами. Это ли не долгожданное повышение?
— Конечно, ты подойдешь… — Киана рассеянно покрутила янтарный локон. — Но в последнее время мне очень скучно. Было бы уместно тебе… Повеселить меня. Разумеется… Я очень щедра к любимой горничной.
— К… Как именно принцесса хочет повеселиться? —
— Мне не нравятся Тиль и её подпевалы, — нежно произнесла Киана. — Они грубы и неприятны… Признаться честно, я бы хотела посмотреть на их страдания. Но с другой стороны…
Принцесса потянулась, словно бы раздумывала.
— Пока я не выздоровела… Интересно послушать столичные сплетни.
Мадлен льстиво улыбнулась:
— Как пожелаете, принцесса.
— Ты умница, — ласковая улыбка пробежалась по губам Кианы, — можешь взять себе золотое колечко из той шкатулки… Да, любое.
У неё было достаточно драгоценностей, дабы купить расположение Мадлен. К тому же, Аглесс не попросила ничего особенного.
Тиль и её подпевалы… Должны быть отстранены от спальни Кианы. В противном случае может произойти нечто крайне дурное.
Едва ли Мадлен передаст их разговор Эрнсту. Честно говоря, наследник хоть и был добр, но не одобрял… Чрезмерную жадность слуг.
Одни горячо хвалили его за благородство, но другие в тайне называли скупым. Мадлен верна лишь деньгам и не станет выдавать новый источник дохода. Оно и к лучшему.
— Ах, да… Насчёт моего брата, — чуть слышно добавила Киана, — я по нему соскучилась.
Пожелания принцессы выполнялись сиюминутно. На самом деле, Аглесс не хотела видеть Эрнста. Она не чувствовала себя готовой к прямому столкновению с ним…
Однако, ему непременно донесут о том, что Киана вновь начала говорить, а значит, визит брата неизбежен. Девушка не могла вести себя слишком странно, разом поменяв привычное поведение. Намного проще взять за основу капризный характер и потихоньку «повзрослеть».
«Я нахожусь в стрессе из-за несчастной любви… Неплохое оправдание» — саркастично усмехнулась Аглесс.
Прошло несколько дней. Хотя принцесса вела себя спокойно, она стала более привередливой (по крайней мере, об этом судачили в особняке). Киана больше не хотела видеть в роскошных покоях своих бывших служанок и передала власть в руки Мадлен. Более того, та явно щеголяла очень дорогими украшениями…
— За перепадами её настроения сложно уследить! — ворчали слуги.
— Да, вчера госпожа пожелала рыбу из самого дорогого ресторана, а сегодня вдруг захотела отведать свежей дичи…
— И всё же: как бы и нам получить что-то от принцессы? Хоть десяток монет!
Киана
— Дорогая сестрица! Ты выглядишь великолепно, — широко улыбнулся Эрнст, целуя тыльную сторону её руки. — Как отдыхается? Мне передали, что ты соскучилась…
— Это правда, — Киана ответила ему мягкой улыбкой, — здесь так тоскливо… Одна Мадлен меня веселит. Я могу сделать её своей личной горничной?
На секунду Эрнст замер, а потом неловко улыбнулся:
— Но это очень ответственная должность, Киана… Ты уверена? Не лучше ли назначить на неё кого-то, кто работает в особняке достаточно долго?
— Кого? — надменно вскинула бровь принцесса. — Уж не Матильду ли? Ох, даже думать о ней не хочу… С этим шрамом она заметно подурнела, а уродство — заразно.
Подобные слова очень в духе глупышки-Кианы, помешанной на собственной красоте. Эрнст на секунду задумался, будто осознавая сказанное и негромко вздохнул:
— Ты, как всегда, права, дорогая сестра. Я уж и забыл о том шраме… Действительно, такая горничная тебе не подходит.
Казалось, будто они прекрасно друг друга понимают. Солнечные лучи просачивались сквозь балконную дверь, опаляя пожаром сияющие кудри Кианы и осветляя каштановые волосы Эрнста.
Брат и сестра пили чай, улыбались при разговоре и выглядели до того дивно, что у окружающих замирали сердца.
… Но в их словах сквозила сплошная ложь. Игра на двоих, в которой каждый притворяется.
Один мастерски перекраивает свои планы, грамотно подстраиваясь под капризную принцессу.
Другая — увлечена ролью высокомерной куколки, чьи голубые глаза ревностно следят за длинными пальцами кукловода.
Когда-нибудь ножницы отрежут нити и, вместе с ними, пальцы марионетчика.
— Теодор Гридберн, — чуть слышно проронила Киана и опустила взгляд, скрывая смущение. — Он…?
Было бы странно, если бы принцесса Аглесс не поинтересовалась о том, кого, по слухам, любит больше жизни.
— Оу… — Эрнст, казалось бы, смутился на секунду и вздохнул. — Прости, дорогая, от него не было никаких вестей. Тот скандал удалось уладить, но более Теодор Гридберн не связывался с герцогством Аглесс.
Киана внимательно следила за его реакцией и, отвечая на сказанное, помрачнела, нервно прикусив нижнюю губу.
— Но, послушай, не всё так однозначно! — сразу же принялся увещевать её Эрнст. — Нынче у Гридбернов неспокойно. Некоторые даже поговаривают о грядущем разводе герцога и герцогини.