Второй шанс
Шрифт:
По нему показывают новости. Показывают какую-то трассу, что проходит через лес и горы. Вокруг много машин скорой помощи, пожарных и полицейских. Все что-то обсуждают. На обочине трассы видна покореженная в хлам машина. Видно, что она горела, после того, как врезалась в бетонное ограждение и слетела с трассы.
— Сделай погромче, — прошу я у служанки. Она быстро выполняет мою просьбу:
— Как нам известно, машина, в которой находился Поплавский Роман Константинович, сын генерального директора медиа-холдинга «Фортуна» Поплавского Константина
Как нам сообщают, выбраться никому не удалось — водитель и трое пассажиров, среди которых были два охранника и сын Поплавского Константина Михайловича, скончались.
Мы будем следить за развитием событий. А теперь перейдем к другой теме…
На экране мелькают новые картинки, образы и люди. Мне не до них.
Я пытаюсь осознать, что только, что сказала корреспондент.
Я хватаюсь за сидение, а ногами упираюсь в пол — мне трудно дышать. Я жадно глотаю ртом воздух. Служанка быстро оценивает ситуацию и несется прочь из комнаты, но мне не до нее. Я слышу, как удаляются ее шаги.
Внутри меня полыхает огонь — мне жарко. Мое тело скручивает в резьбу. Сознание играет со мной злую шутку. Я хочу провалиться в беспамятство, а оно противится этому — я все еще в сознании.
Рома! Рома! Рома! Нет, не может этого быть! Это шутка, опечатка, оговорка, да что угодно, но не правда! Только не правда!
Почему это должен был быть он?! Почему именно его машина?! Почему именно тогда, когда он находился там?!
В комнату вбегает обеспокоенный Шахрукх. За ним маячат два шкафообразных охранника. Бедный, боится, что я буду бить головой об стенку в истерическом припадке. Мне не до них и тебя.
Я закрываю рот рукой и оглядываюсь по сторонам.
— Врача, срочно! — слышу я голос Шахрукха, но даже не поднимаю на него своего взгляда. Мне все безразлично.
Один из охранников тяжелой поступью, словно медведь, выносится за дверь.
— Лера, — тихо и убаюкивающе одновременно произносит Шахрукх. — с тобой все в порядке?! — в его голосе неподдельное участие за мое психическое здоровье. Он уже, практически, уверен в том, что у меня могла поехать крыша.
— Я в порядке. — тихо отвечаю я ему. — Все хорошо. — медленно встаю и направляюсь к кровати. — Могу я побыть одна? — накрываюсь я с головой покрывалом.
— Лера, — я чувствую, что край покрывала осторожно приподнимается и отбрасывается назад. Шахрукх сидит рядом, на краю постели.
— Выключите уже этот проклятый телевизор!!! — прорывает меня и я с силой дергаю плед на себя, закрываясь ото всех. Через секунду в комнате наступает тишина, но я в ней все еще не одна: Шахрукх и охранник здесь — я чувствую их присутствие.
Ко мне никто не решается подходить. Я слышу лишь свой сдавленный плач, переходящий в рыдания.
— Вот, — слышу я голос служанки, что так мне «услужила», включив тот телевизор и остановив свой выбор на том репортаже. — проходите.
—
— Ясно. Что произошло? — слышу я через покрывало незнакомый женский голос.
— Что?
— Что произошло, что повергло ее в шок?
— Расскажи! — и, снова, повелительный тон возвращается к своему владельцу. Я знаю, он обращается к служанке.
— Я включила телевизор, а там на местном канале показывали сводку новостей… вот, а после этого, она стала странной, тихой и смертельно бледной, словно ей не хватало воздуху.
— Она что-нибудь объяснила? — вновь слышу я голос незнакомки.
— Нет. Да, и я сразу побежала за хозяином. — делается тише голос девушки. Она напугана.
— Понятно. Валерия, — слышу я ласковое обращение к себе. Не шевелюсь, стараясь всем естеством слиться с мебелью, чтобы меня все оставили в покое. Не выходит. Мое плечо вновь аккуратно теребят, едва касаясь его. — ты слышишь меня?
Я выглядываю из-под покрывала и внимательно изучаю эти зеленые глаза, которые пронзительным взглядом смотрят на меня.
— Меня зовут, Наталья, — протягивает она мне свою руку, для знакомства. — я медсестра. Работаю помощником доктора Росса. Что произошло?
— Ничего, — мотаю я головой. Ее и всех остальных это не касается.
— Там рассказывали что-то про автомобильную аварию и что в ней кто-то там погиб. — встревает в наш разговор служанка.
— Что ты можешь знать?! — срываюсь я на крик, который переходит в хрип. Мое горло сдавливает что-то и я хриплю, кашляю. В злости сжимаю простынь в своих руках. — Пошли все вон! ВОН!!! — не могу я больше удерживать слезы, которые подступают к глазам — они скатывают каскадом по моим щекам. — Вон! Вон! — не прекращаю кричать я.
— Лера! — кидается ко мне Шахрукх. Наталья резко отсаживается от меня и ворошит свою сумку в поисках чего-то. — Лера!
— Отстань от меня! — отбиваю я его попытку коснуться меня своими руками. Он застывает на несколько секунд в неподвижной позе. — Это ты! Ты виноват в том, что Ромы нет!!! Ты! Я ненавижу тебя, убирайся! Уходи, проваливай! — крушусь я на подушку, отворачиваясь от всех зрителей моей истерики спиной.
Я захлебываюсь своими же слезами. Перед моими глазами все плывет, превращая все в одну сплошную пелену: размытую и нечеткую.
Внезапно, я чувствую укол в свою левую руку, чуть повыше локтевого сгиба.
Я оборачиваюсь и вижу, как Наталья вынимает из меня иглу, на конце которого шприц. В нем находится какое-то лекарство.
Через минуту я проваливаюсь во тьму. Меня полностью вырубает.
Глава 7
Проходит несколько дней. Мне не разрешают смотреть телевизор, слушать радио… что угодно, чтобы смогло мне рассказать о Роме.
Меня изолировали.
Ко мне пару раз за это время заходит Шахрукх, но я не реагирую на него.