Второй шанс
Шрифт:
На следующий день, во время утреннего обхода я решилась задать доктору вопрос о своей выписке. Дав себя осмотреть и наблюдая, как врач глубокомысленно изучает мои анализы, я спросить:
– А когда меня выпишут?
Хмыкнув, он посмотрел на меня с лёгким осуждением и произнёс:
– Вообще-то, я мог бы выписать тебя и сегодня. Ты на удивление легко отделалась после прыжка, да и анализы в норме, плюс психолог дал заключение, что ты психически стабильна и предпосылок для суицида нет. Однако есть одно “но”. Ты в курсе, что нигде не прописана и тебя никто
– прищурившись, доктор выжидающе посмотрел на меня.
“Хм, дилемма… Скажи я, что помню что-нибудь, психолог из меня душу вытрясет. Продолжу разыгрывать амнезию - из больницы не выпишут, а мне необходимо попасть домой… И что значит - нигде не прописана? Не могла же девушка быть бомжом! И почему её никто не ищет? Или ещё мало времени прошло? Но ведь даже если учесть, что полиция только на третьи сутки принимает заявления о пропаже, неужели трудно обзвонить больницы или морги?” - нахмурившись, подумала я, не зная, что сказать доктору и не понимая такого равнодушия к судьбе девушки.
Врач тем временем продолжал в упор рассматривать меня, ожидая ответа, и я произнесла:
– Нет, ничего не помню. Воспоминания начинаются с больницы.
– Ну, тогда ещё подождём. Может, кто и начнёт твои поиски. Или найдётся человек, готовый взять тебя под опеку и нести за тебя ответственность.
– Спасибо за заботу, - пробормотала я, одновременно и, злясь на ответственное отношение врача к работе, и на, то это создаёт для меня дополнительные препятствия.
Весь день, валяясь в кровати, я думала, как мне поступить. Очень хотелось побыстрее попасть домой и убедить родных, что я воскресла. И даже успела припомнить детали моей прошлой жизни, которые помогут Лине убедиться, что я на самом деле Эва. Но препятствие в виде выписке ломало все планы. А просто позвонить Лине или папе и попросить приехать в больницу - казалось глупым.
“Да я даже пары слов не успею сказать, о том, что я - Эва. Позвони мне кто-нибудь и скажи такое, я бы бросила трубку и не стала разговаривать, думая, что на нашем несчастье кто-то пытается извлечь выгоду, ведь семья-то богатая и какой-нибудь аферист может попробовать сыграть на горе… В этом случаи необходимо лично разговаривать! Но чтобы лично поговорить, нужно выписаться… Или хотя бы найти тёплую одежду и деньги на маршрутку, чтобы сбежать отсюда… Как говорил Бык, полный трындец! Замкнутый круг! Не выписавшись, не могу найти поддержку. А чтобы получить её, нужно выписаться!”.
Серьёзно пригорюнившись, я настолько расстроилась, что растерявшись, только к вечеру смогла найти выход. Когда медсестра зашла в нашу палату и сказала, что ко мне снова явился вчерашний посетитель, меня осенила идея.
Вприпрыжку побежав к комнате посетителей, и надеясь, что мой спасителей
– Привет!
– добродушно произнесла я, увидев парня и подойдя, поцеловала его в щёку, встав на цыпочки.
– Ты прямо франт!
Сегодня Арсений и впрямь смотрелся солидно. Вместо кроссовок на ногах были обуты ботинки, вместо джинсов, свитера и куртки - приличный костюм и полупальто, а весь образ серьёзного бизнесмена завершал портфель в правой руке. Единственное, что портило внешний вид - целлофановый пакет в другой руке.
– Привет!
– он улыбнулся, сняв пальто и садясь за столик.
– Просто сегодня с процесса, и не было времени переодеться. Решил сразу ехать сюда. Кстати, это тебе - витамины и так побаловаться вкуснятиной.
Поставив пакет на стол, он подмигнул мне, расстёгивая пиджак.
– Ой, спасибочки!
– воскликнула я, засунув нос в пакет и увидев там апельсины, бананы и йогурт.
– Не надо было тратиться! Но благодарна тебе за заботу!
– Да ладно, какая там забота, - ответил он, откинувшись на спинку стула, но чувствовалось, что ему приятно слышать мои слова.
В желудке тут же требовательно заурчало, рот наполнился слюной и, схватив апельсин, я принялась его чистить.
– Ты с процесса? Значит, адвокат или юрист? Или в прокуратуре или полиции работаешь?
– с любопытством спросила я.
– По идее - адвокат, но это громко сказано, - Арсений устало улыбнулся.
– Пока помощник. Мне ещё предстоит набираться опыта, прежде чем отправиться в свободное плаванье. Но повезло, что смог устроиться в хорошую компанию. Как наберусь опыта, сделаю себе имя, вот тогда и буду называть себя адвокатом, а пока так, мелочь на побегушках. Справки собрать, запросы сделать, свидетелей опросить.
– Ясно, - ответила я, отправляя первую дольку апельсина в рот и тут услышала, как у Арсения заурчал желудок.
“Бесстыжая! Парень с работы, сам голодный, а ты тут сама жуёшь!” - пронеслось в голове, и я поднялась, уже зная, что делать.
– Посиди секунду, я сейчас!
– бросила я, и побежала в столовую.
Взяв там на раздаче две ложки, я вернулась назад в комнату, и достав йогурт, одну упаковку поставила перед Арсением, а вторую перед собой.
– Ешь!
– Это тебе, - ответил он, отодвигая ложку и йогурт.
– Нет, - настырно ответила я и снова пододвинула всё к нему.
– Или ты ешь вместе со мной или слюной удавимся, глядя на эти вкусности.
– Так глупо я умирать не хочу, - рассмеявшись, ответил он и, открыв упаковку с йогуртом, взялся за ложку.
– Ага, и я тоже, - пробормотала я, чувствуя, как у меня уже текут слюнки. Йогурты я всегда любила, и за два с половиной месяца успела соскучиться по вкусу многих продуктов, поэтому не меньше Арсения хотела сейчас их попробовать.
– А ты по какому праву специализируешься?
– спросила я, облизывая ложку после очередной порции.
– В сфере экономики, - ответил он, жадно умяв всё.