Второй шанс
Шрифт:
Сегодня она не поехала на работу, а осталась дома, решив устроить себе выходной.
Она уже несколько месяцев занималась социальной помощью малоимущим и переселенцам, разъезжая по округе и контролируя расселение людей, вызывая у матери улыбку и смех, что их с отцом альтруисткая кровь, теперь взыграла и у нее.
У стойки со сладостями Алекс заметила Салли, девушку из городка, с которой ходила в школу и которая жила с родителями по соседству с Эриком.
– Салли! — Позвала она девушку. — Привет! Это я Мег!
Салли вначале удивленно на нее
– Привет! Я тебя не сразу узнала! — Приветливо поздоровалась она.
– Спасибо! Я родителей своих нашла!
– Я знаю, Престон говорил! Я очень рада за тебя! — Ответила Салли.
– Как дела в городе? — Вдруг стушевалась Алекс.
– У Престона сын родился, Джордан открыла ателье, как и мечтала. В городок приехало несколько новых семей, у нас теперь даже и свой стоматолог есть. Не нужно ездить в Чикаго.- Улыбнулась девушка, слегка покраснев.
– А как дела у Эрика? — Не выдержала девушка, это на самом деле было единственное, что ее интересовало.
Взгляд Салли, вдруг , стал колючий и настороженный
– Прости, мне нужно бежать! Прощай! — И девушка быстро удалилась, оставив Алекс посреди торгового зала.
Как добралась домой она не помнила, ее накрывала липкая волна страха, что-то случилось, не зря Салли так перекосило от упоминания Эрика. Только бы с ним все было хорошо! Как связаться с Престоном она не знала, но был человек, который всегда находился в курсе всех новостей штата.
Алекс постаралась успокоится и дрожащими пальцами набрала телефон матери Тобиаса, Эвелины Джонсон.
– О, Александра! — Увидев внучку на экране, расплылась женщина в приторной улыбке. Эвелин никогда не нравилась девушке, не до потери памяти, не после. Эта женщина была слишком скользкая, слишком беспринципная и хитрая, она умудрялась почти всех использовать для своей выгоды. — Что-то случилось?
После изгнания, вернувшись в Чикаго Эвелин очень быстро освоилась в новой для себя жизни и к удивлению сына не пыталась пробиться в политику или в меры, а устроилась журналистом в одну из газет. Репортерская профессия была настолько ее, что женщина за пару лет стала главой целого отдела, являясь «грозой» всех публичных и не очень жителей Чикаго и окрестностей.
– Нет, просто решила, что мы давно не общались! Как твои дела, как здоровье? — Завела девушка светскую беседу, пытаясь подвести женщину к нужной теме.
– Ой, дела отлично, здоровье тоже не подводит! Если честно мне сейчас некогда об нем думать. — Глаза женщины загорелись. — Тут такие новости случились. Месяц назад поймали преступника, его обвиняют в жестоком убийстве. Представляешь, он долгое время жил тут недалеко. Кошмар! — Начала причитать женщина в мнимом испуге.
У Алекс похолодело внутри
– Не может быть! А кто он такой? Не видела, что бы писали об этом. — Осторожно сказала она, боясь выдать свой интерес.
– Ты его не знаешь! Много лет тому назад, считалось, что его казнили, он эта мразь выжила и даже неплохо себе жила. Он бывший лидер Бесстрашных, убийца и палач,
– Эрик… — Эхом повторила Алекс. — Я слышала о нем. И когда суд?
– Не знаю, твой отец курирует это дело. — Растерянно ответила Эвелин, переключая свое внимание куда-то вглубь своего жилища. — Прости дорогая, надо бежать. — И женщина нажала отбой.
Алекс медленно опустилась на стул, оказывается она весь разговор стояла вцепившись пальцами в столешницу. Это не могло быть правдой! Тобиас обманул ее! Собственный отец, обещал ей не трогать Эрика, смотрел в глаза и обманул. А ведь сколько терпел!
Девушку душил гнев, ярость и обида, что бы хоть как-то совладать с эмоциями, она кинула хрустальную вазу для конфет в стену.
На шум из кабинета вышла Трис, увидев дочь в столь неконтролируемом состоянии она даже испугалась. Александра ей сразу рассказала об своей встрече и разговоре с Эвелин, Трис помрачнела, тихо что-то пробурчала и пошла заваривать им с дочерью чай.
***
Вся эта ситуация беспокоила женщину, ее материнское сердце чувствовало приближение беды, и вот кажется она пришла.
После выходки Александры, связанной с расторжением помолвки и поездкой к Эрику, она умоляла Тобиаса отпустить их дочь, дать ей возможность самой выбирать.
Она всеми силами пытаясь донести до мужа, что Алекс, почувствовав свободу, быстро наскучит и сельская жизнь, и Эрик, что после всех радостей и возможностей Чикаго, она сама вернется домой, но уже избавившись от этого наваждения. Это всего лишь юношеская влюбленность, замешанная на благодарности и запретности, что их дочь достаточно умна, что бы выбрать правильный путь и если они будут давить на нее, то только еще сильнее подтолкнут к Эрику.
Но Тобиас был непреклонен, Трис иногда даже поражалась, насколько он бывал упрям, вбив что-то в свою голову.
– Что? Только не говори, что я не прав! — Во время очередного спора, возмутился мужчина. — Он садист, убийца! Он «поломает» ее и выкинет. Я не позволю этого! Пусть она и злится на меня, но она поймет!
– Ты прав! Но ты оперируешь фактами, которые ничего не изменят и не поменяют. Тобиас, ты забываешь, она жила там целый год и то, что она скучает — это нормально! И не забывай, он спас ее и заботился о ней. — Трис обняла мужа, прижавшись щекой к его широкой спине.
– Ты никогда не позволишь мне это забыть! — Уже спокойней проговорил он.
Беатрис удивлялась, как Тобиас не видит очевидного, Эрик скорей руку себе отрежет, чем причинит вред их дочке.
Она очередной раз поражалась проделкам судьбы, бывший лидер люто их ненавидел и презирал, никогда не скрывая своего отношения, но при этом Алекс, их плоть и кровь, он любил и оберегал. Ситуация с пьяной девушкой доказала это лучше всяких слов, он мог воспользоваться ситуацией и никто бы не смел его обвинить, она уже совершеннолетняя, но он в очередной раз доказал, насколько они его недооценивали.