Второй шанс
Шрифт:
– Не могу. И не хочу, - в миг преобразившись, резко отрубила девушка. Куда и подевались смущение и робость - перед Женей стояла хищница, которая выбрала себе жертву и не собиралась её отпускать.
– Так, значит… - пробормотал парень.
– Да, так. Ты мне нравишься и я хочу с тобой встречаться. Что тут такого?
– Это моя жизнь, - зло ответил Семёнов. – И я сам буду решать, кого любить и с кем спать. Отстань! – он развернулся и ушёл, не видя, каким взглядом провожает его Анна.
А через два дня, воспользовавшись суматохой на кухне, она плеснула под ноги Жене стакан оливкового масла, а затем сильно толкнула
Спустя время, навещавший его регулярно шеф Алажмо, рассказал, что Анну арестовали карабинеры. Оказалось, это не первая её «случайность» на кухне (она твердила, что не виновата и стакан с маслом просто выскользнул из рук). На прошлой работе Анна обварила кипятком напарницу, когда той предложили повышение, да и до этого были похожие случаи в Миланской школе кулинарии. Массимилиано не пожалел сил и средств, наняв частного детектива, чтобы тот всё разузнал о прошлом тихони-Анны, а затем предоставил эти данные в полицию. К Жене приходили снимать показания и он признался, что отверг притязания девушки.
– Мы не встречались и даже не дружили, я никак не поощрял Анну, - сказал Семёнов следователю. – Вот она и отомстила.
– Стерва, - хмыкнул полицейский. – Отпускать её нельзя, иначе может пострадать кто-то ещё.
– Мне кажется, Анна из тех людей, которые готовы пойти по трупам, лишь бы добиться желаемого, - заметил Женя и поморщился.
– Болит? – сочувственно спросил следователь, кивнув на загипсованную ногу Семёнова, поднятую на вытяжку.
– И болит, и чешется, а ещё голова просто раскалывается, - пожаловался парень. – Мне сказали, что выздоравливать я буду долго – плохой перелом.
– Соболезную, поправляйся. За Анну можешь не беспокоиться, её ждёт суд, а до этого ещё осмотр психиатра.
– Плохо, - вздохнул больной.
– Почему?
– Она пролечится, выйдет на волю через год-два и будет жить в своё удовольствие, а я могу остаться хромым до самой смерти, это несправедливо.
Шеф Массимилиано, узнав, что Анну-таки отправят в психиатрическую клинику, был возмущён.
– Почему люди должны быть заложниками этой ненормальной? – кричал он Жене. – Она пройдёт курс лечения, снова начнёт работать и где гарантия, что окружающие не пострадают от её очередной «случайности»? Но я это дело так не оставлю. Сейчас у меня есть возможность всех предупредить.
– Как? – не понял Женя.
– Интернет! У меня же блог, который читают тысячи людей по всему миру. Я напишу об Анне. Укажу её данные и размещу фотографию.
– Точно! – ахнул Семёнов.
– Больше никто эту ненормальную не допустит до ресторанной кухни. Да она даже подавальщицей в кафе не сможет устроиться, уж я об этом позабочусь. А ты выздоравливай, Жан, и не грусти. Ты ещё так молод…
– Шеф, мне уже 37.
– Мальчик!
– 37 и мальчик?
– Конечно, вот достигнешь моего возраста, тогда поймёшь, что такое возраст. Выздоравливай, наши, из ресторана, передают приветы. А ещё я похлопотал, чтобы тебе выдали компенсацию за травму на работе.
– Спасибо.
Оставшись
– Аннушка уже разлила своё подсолнечное масло, - пробормотал Семёнов.
«Опять Анна. Женщины с этим именем мне явно противопоказаны, ибо несут лишь разрушение и беду. – Он горько хмыкнул. – А ещё нога, которую я ломаю второй раз. По-видимому, всё это неспроста. Знак судьбы? Поворот? Что же он означает?
– И тут Женя понял, что хочет домой.
– Хватит мне Европы. Поездил, поработал, многое узнал, время возвращаться в Украину. Буду заниматься «Лорой», спокойно жить и, может, наконец, женюсь, а там… кто знает?»
Спустя полгода, тепло попрощавшись с мэтром Алажмо и распродав всё ненужное имущество, Женя вылетел в Киев, увозя с собой единственный бесценный груз – тетрадку с рецептами, которые он годами собирал по всей Европе.
* * *
За прошедшие годы управляющий Саша Жмых изменился до неузнаваемости. Худенький юноша превратился в уважаемого солидного человека, крепкого, полноватого, но по-прежнему делового.
– Тебя давно не было, - объяснил, улыбаясь, Саша, когда Семёнов вызвал его к себе домой и удивился этим переменам. – А я за два последних года поправился на 16 кг. Отчего? Работа в ресторане налажена, переживать не за что, вот я и расслабился. – Он придвинул к Жене бумаги и начал докладывать. – «Лора» процветает, но мы не расширяемся, лишь обновляем иногда интерьер, всё внимание сосредоточив на кухне.
– Это хорошо, - кивнул Семёнов.
– Зарплата у персонала увеличивается ежегодно. Люди дорожат своей работой, поэтому стараются, ну и я контролирую. Попасть в штат «Лоры» мечтает каждый житель Рушевки, но мы тщательно отбираем кандидатов. Городок у нас небольшой, так что о любом человеке можно узнать всю подноготную очень быстро.
– Продолжай.
– На счетах в банке скопилась изрядная сумма, - и Саша указал на соответствующую цифру в отчёте.
– Ого…
– Как будешь этим распоряжаться – не моё дело, правда, есть предложение.
– Слушаю.
– Здание ресторана нужно обновить. Оно строилось ещё в 70-е. Мы содержим «Лору» в исправности, но много проблем доставляет плоская крыша.
– Предлагаешь поставить стропила и поднять ещё один этаж?
– Да, сейчас в Рушевке есть предприниматель, который наладил производство битумной черепицы. Она лёгкая, надёжная и простоит не одно десятилетие.
– Этот мансардный этаж можно использовать для нужд администрации, тогда освободится место для ещё одного зала на втором этаже, - задумался Женя.
– У нас постоянный поток клиентов и хотя многим приходится ждать, но люди к этому готовы и почти ежедневно записываются в очередь на сайте «Лоры», - гордо заметил управляющий. – Кстати, твоя идея создать собственный сайт ещё больше увеличила популярность ресторана, так что, если мы откроем второй зал, то очень порадуем наших гурманов.
– Значит, нужно обращаться за разрешением в городскую архитектуру, самостроем я заниматься не хочу, - сказал Семёнов.
– Как ни странно, но самострой сейчас – обычное дело. И даже разрешённое. Люди сначала строят дом или здание, а уже потом оформляют на него все документы, - и Саша развёл руками. – Сам такого не понимаю, но это существует повсюду.