Второй взгляд

Пиколт Джоди

– Когда мы бодрствуем, мы видим лишь то, что хотим видеть, – часто повторяла мать. – Когда мы спим, мы видим то, что происходит в реальности.

Илай часто спрашивал себя: видела ли мать во сне собственную свадьбу с белым мужчиной? Было ли ей открыто, что она заболеет диабетом, который медленно сведет ее в могилу? Знала ли она, что ее единственный сын готов дать руку на отсечение, лишь бы не признавать, что сны – это нечто большее, чем вспышка сумасшедших нейронов? В вещие сны верят только темные индейцы.

У женщины,

которая приходила к нему в темноте, были глаза цвета морского стекла. Однажды, гуляя по пляжу на Род-Айленде, Илай нашел кусочек такого стекла, привез его домой и с тех пор держал на подоконнике в ванной.

Илай опустил голову на подушку и натянул одеяло до подбородка. У него давно не было женщины, вот в чем проблема. Красотки обычно снятся тем, кто не имеет с ними дела наяву.

Хотя, подумал он, засыпая, будь все дело в его неудовлетворенности, она привиделась бы ему голой или, по крайней мере, в кружевных трусиках. Но она предстала перед ним полностью одетой, да еще и ползала по полу, собирая кусочки чего-то – должно быть, непостижимой головоломки.

Крик становился все громче – пронзительный, отчаянный. Мередит ворвалась в спальню дочери. Нет-нет, твердила она про себя. Люси всегда была совершенно нормальным ребенком.

Бабушка Руби была уже здесь. Она гладила Люси по голове, убирая с ее лба влажные волосы, и бормотала что-то, пытаясь успокоить девочку.

– Она не перестает кричать, – сказала бабушка, подняв на Мередит глаза, наполненные ужасом. – Похоже, она меня не слышит.

Мередит, склонившись над дочерью, взяла ее лицо в ладони:

– Люси, детка, послушай меня. Все хорошо. Тебе нечего бояться. Мы с бабушкой рядом с тобой. Ты понимаешь меня?

Взгляд Люси, только что затуманенный, внезапно прояснился, она затихла. Придя в себя, девочка свернулась клубочком и закуталась в одеяло.

– Разве вы ее не видите? – спросила она шепотом. – Вон же она, стоит между вами. – Люси указала рукой в пустоту и спрятала голову под одеяло. – Она хочет, чтобы я помогла ей искать… – донесся до Мередит приглушенный голос.

– Что искать?

Но Люси не ответила. Она или уснула, или полностью ушла в себя. Мередит чувствовала, как страшная тяжесть легла ей на сердце.

– Бабушка, ты побудешь с ней? – спросила она и, не дожидаясь ответа, вышла из комнаты.

Оказавшись в собственной спальне, Мередит открыла ящик ночного столика и отыскала лежавшую там визитку. Завтра утром надо будет позвонить доктору Кэллоуэй. Придется давать дочери таблетки. Другого выхода нет.

В одиннадцать часов вечера, прибыв на участок Пайка, Росс обнаружил там Лию.

– Давно ждете? – спросил он как ни в чем не бывало, словно их встреча была назначена заранее.

Устанавливая свое оборудование, он краешком глаза наблюдал за Лией. В ней что-то изменилось –

то была легкая, почти неуловимая перемена, но Росс не решался ни о чем расспрашивать. Он показал ей место, где позапрошлой ночью видел маленькие холмики. Продемонстрировал новый прибор для измерения электромагнитного поля, который получил по почте сегодня днем. Росс надеялся, что Лия захочет составить ему компанию в охоте за призраками. По крайней мере, это даст ему возможность провести несколько часов в ее обществе.

Лия слегка коснулась видеокамеры кончиками пальцев и указала куда-то вдаль.

– У моего отца тоже была камера, – сообщила она. – Только намного больше этой. Куда более громоздкая.

– Это цифровая, – пояснил Росс и окинул взглядом поляну. Он чувствовал: они здесь не одни. – Если мы с вами наберемся терпения, то, возможно, сегодня нам повезет.

– Я… могу остаться?

– Насколько я понимаю, именно за этим вы и пришли?

Вместо ответа Лия опустилась рядом с Россом на промерзшую землю. Ее страх стоял между ними, подобно строгой дуэнье. В чем причина этого страха, спрашивал себя Росс, чего она больше опасается – встречи с призраком или появления собственного разгневанного мужа?

– Вам удобно сидеть? – поинтересовался он.

Она молча кивнула. Их окружала темнота, лишь тонкий луч фонаря рассекал ее. Лия сидела, обхватив колени руками, длинная юбка полностью закрывала ее ноги. Она взглянула не неподвижную стрелку измерителя электромагнитного поля.

– Этот компас указывает, где скрывается призрак? – спросила она.

– Точнее сказать, стрелка приходит в движение, если происходит материализация призрака. Переход из одного состояния в другое изменяет электромагнитное поле.

Лия слегка нахмурилась:

– Ничего не понимаю.

– Если дух, прежде невидимый, внезапно воплотится или, напротив, материализовавший призрак вдруг растворится в воздухе, мы услышим потрескивание.

Лия кивнула. Они погрузились в молчание, полное невысказанных вопросов. Вместо того чтобы высматривать признаки паранормальной активности, Росс прислушивался к дыханию Лии, вторившему его собственному дыханию. Она сидела так близко, что стоило чуть пошевелиться – и плечи их соприкоснутся. Можно и не делать никаких движений, а просто глубоко вдохнуть.

Прошло почти десять лет с тех пор, как Росс в последний раз ощущал нечто подобное – близость другого человека, поглощавшую все его внимание. В глубине души он желал, чтобы в эту минуту разразилось землетрясение, началось цунами: пусть катастрофа уничтожит разделяющее их расстояние и бросит в объятия друг друга. Он так долго гонялся за призраком умершей возлюбленной, что теперь, ощущая влечение к женщине, сидящей рядом, сам себя не узнавал. Но Лия замужем, напомнил себе Росс. Эйми была и остается его единственной избранницей.