Вторжение драконов. Последняя битва

Хеннен Бернхард

— На этот раз мы поступим иначе. Мы дадим им столько целей, что они не будут знать, куда стрелять. Впрочем, для этого потребуется чуть больше скоординированности, чем раньше. План у меня такой...

Когда он закончил, в шатре воцарилось одобрительное молчание. И только Львиноголовый не был до конца убежден.

— Твой план хорош, бессмертный Аарон, но есть кое-что, что ускользает от нашего понимания! Я наблюдал за последней атакой ишкуцайя. В тумане что-то было. Не на мосту и не в реке. Кажется, оно нематериально и питается последней силой умирающих. Заклинания, подобного этому,

я не видел еще никогда. Там, снаружи, есть сила, не вписывающаяся в наши планы. Нужно быть осторожнее.

— Но возврата нет, — напомнил Великий Медведь. — Если необходимо, я сам перейду мост и поведу своих друснийцев.

— А я пойду с тобой, — слабым голосом произнес Володи.

Артаксу вспомнилась кошмарная резня на равнине Куш. Там его планы тоже не совсем сработали. Несмотря на то что Муватта был жестоким и тщеславным правителем, он оказался очень способным полководцем.

— Ни одна битва не происходит по плану, — меланхолично произнес Артакс.

Перед глазами у него стояло лицо Нарека, друга юности, вспомнился его маленький сын и то, как храбро вел себя Дарон в ту ночь, когда он принес ему известие о гибели отца. Нарек стоял в одном из самых безопасных мест в битве. Его окружали воины, защищавшие его и штандарт, который держал Нарек. И, несмотря на это, смерть нашла его друга.

— Если атаковать будем мы, неожиданностей будет меньше, — твердым голосом произнес он. — Нельзя в первом же сражении уступать демонам. Если других предложений нет, то поступим так, как предлагаю я.

Под обстрелом

— Осторожно! — Крик Айлин взорвал ночную тишь.

И почти в тот же миг что-то разбилось шагах в десяти за спиной Галара, в снегу запылало яркое пламя. Карлик сонно заморгал. Поток пламени потек по берегу в его сторону. За пеленой тумана послышался глухой звук, словно кто-то ударил кулаком по кожаной обшивке. Спустя два удара сердца пламя брызнуло за лагерем троллей.

— Катапульта, — Нир смотрел на него широко открытыми глазами. — Они построили катапульту.

— Гроц! — воскликнула Айлин. — Поднимай своих ребят. Нужно отвести копьеметы подальше.

— Зачем? — Тролль поглядел на небо, где словно падающая звезда летел огненный шар.

— Потому что они сгорят, идиот! Нужно оттянуть их от берега. Нужно… — С неба отвесно рухнул огненный шар. И на этот раз он разбился прямо посреди тролльского лагеря. Горячее масло брызнуло из расколовшегося снаряда. Задело нескольких троллей. Заорав, они стали хлопать себя по серой коже, объятой язычками пламени.

— Падайте в снег! — спокойно приказала Айлин, несмотря на то что с того берега снова послышался глухой удар, а в небо по крутой дуге взметнулся новый огненный шар.

Большинство троллей эльфийку не слушали. Некоторые просто колотили по ожогам своими массивными руками. Другие бежали в реку, чтобы броситься в воду, но вскоре и оттуда стали доноситься ужасающие крики, и никто из троллей не вернулся.

Следующий снаряд пролетел мимо. Он ударился о землю в более чем десяти шагах от их орудий.

Они ориентируются по огням и нашим крикам, заорал Нир,

перекрикивая троллей. — Нужно кричать, когда они мажут, и сохранять спокойствие, если попадают.

— Да ты спятил! Как ты прикажешь сохранять спокойствие горящим троллям? — поинтересовался Галар, краем глаза наблюдая за реакцией Айлин. Судя по всему, она тоже услышала совет мастера по орудиям, и карлик отлично представлял себе, какие выводы она сделает из его предложения.

— Они нас не видят. Разве что слабые отсветы пожаров. Но в первую очередь они ориентируются на слух. На это вся надежда. Мы можем обмануть их, если... — упрямо повторил Нир.

— Он прав, — поддержала Айлин и вдруг побежала по берегу. Всего через удар сердца там, где она только что стояла, разбился очередной снаряд. Глиняный сосуд с грохотом раскололся на утоптанном снегу. Он был обмотан сеточкой из промасленных пеньковых веревок. Веревки загорались сразу же, как только разбивался горшочек, поджигали горячее масло, разбрызгивавшее пламя во все стороны. Снег с шипением таял. Вниз к реке потекли ручейки пламени.

В промерзший снег ударил еще один глиняный сосуд. Огненный цветок расцвел почти в двадцати шагах от последнего орудийного расчета.

— Кричите! — приказала Айлин. — Давайте, кричите! Первым выполнил ее приказ Нир. Он заорал так, словно ему вонзили в живот меч. Следующим был Че, затем крики подхватили и остальные.

Галару это казалось глупым. Может быть, это и разумно, но почему-то он так поступить не мог.

На берегу разбился еще один снаряд. На этот раз он был нацелен как следует, разбился посреди отряда кобольдов. Крики, которые еще только что звучали натужно и искусственно, стали искренними.

Прямо на Галара помчался кобольд, целиком объятый пламенем. Это был один из красношапочников. Лицо его было скрыто за пеленой огня, и виден, было хорошо только широко открытый рот.

— Тихо! — приказала Айлин, но ее никто не слушал. Боль и ужас заставили забыть о подчинении. Эльфийка решительно подошла к кобольду, остановившемуся напротив Галара и принявшемуся хлопать себя руками, изо всех сил пытаясь погасить охватившее его тело пламя.

Айлин схватила его за шею. Галар толком не видел, что она сделала, но крик стих, руки кобольда бессильно обвисли, а в глазах читался безотчетный страх. Маленький воин еще был в полном сознании, но не мог произнести ни звука, не мог пошевелиться, стоял неподвижно, словно объятое пламенем дерево.

Айлин подошла к Галару, вытерла о его жилетку испачканную руку.

— Кричать будете только если я разрешу, — с мрачной решимостью произнесла она. — Вы принадлежите мне. И даже если вы сейчас будете проклинать меня, в конце концов вы поймёте, что я спасла вам жизнь.

Но ее слова не произвели никакого впечатления на раненых. Крики все звучали и звучали, Айлин заставила замолчать некоторых кобольдов, и в конце концов стало чуть тише.

— Эй, давай что-то делать! — Байлин толкнул Галара в бок. — В эту ночь мы все товарищи, что бы там ни было в прошлом, — и с этими словами капитан подошел к маленькой фигурке, лежавшей скрючившись на земле, и потушил огонь на его меховой курточке несколькими горсточками снега.