Вторжение (Крестом и булатом - 1)
Шрифт:
– Понятно. Токо я тебя огорчить должен. Этот штрих в собачнике - не Гришечкин.
– А кто?!
– Я почем знаю, - зевнул Гоблин.
– Как твоя фамилия?!– возмущенно заорал лейтенант, повернувшись к машине.
– Гречин!– разнылся парень за решеткой.
– - Я же вам тридцать три раза говорил!
Толстый сержант покрутил в руке дубинку.
– Мы думали, что блефует...
– Вот черт!– лейтенант сплюнул на асфальт.– Опять перепутали! А ну, быстро за мной!
– Меня-то выпустите!–
– Потом!– милиционеры помчались в темный проем парадного.
Гоблин нажал на ручку двери УАЗа и помог парню выбраться на улицу. На лице у заместителя главного редактора лиловел свежий синяк.
– Вали отседова, - посоветовал журналист, - завтра придешь.
Со второго этажа дома раздались гулкие удары в железную дверь и крики "Милиция!", перемежающиеся матерными воплями. Экс-задержанный быстрым шагом скрылся в проходном дворе,
Окно кабинета главного редактора распахнулось, и на подоконник выбрался молодой худощавый человек в костюме. Он ловко добрался до водосточной трубы, обхватил ее руками и пополз вниз, не отрывая глаз от раскрытого окна.
Когда расстояние между асфальтом и подошвами его ботинок сократилось до полуметра, произошло непредвиденное.
Ржавая труба лопнула в месте крепления и с противным скрипом отошла от стены дома.
– Не понял!– громко сказал доморощенный верхолаз и упал спиной на тротуар.
Сверху на него обрушился метровый кусок грязного железа.
Гоблин приоткрыл рот.
Экс-альпинист резво вскочил, отряхнул перепачканные пиджак и брюки и, словно заправский ниндзя, одним прыжком преодолел расстояние до сквозной арки, выходящей на соседнюю улицу.
Застучали торопливые шаги, и все стихло.
Чернов поднял глаза на окно второго этажа.
Спустя четверть минуты на свежий воздух высунулся запыхавшийся лейтенант.
– Где он?
– Кто?
– Убийца Гришечкин!
– А я откуда знаю?– соврал журналист.– Из дома никто не выходил.
– Обыскать помещение!– крикнул лейтенант и скрылся в глубине комнаты.
Гоблин усмехнулся, сел за руль урчащего джипа, переключил рычаг коробки передач и мягко нажал на педаль газа.
* * *
Путь под горным хребтом занял почти три часа. Казаки, ведомые осторожным Филоновьм, Прошли анфиладу из двух десятков карстовых полостей, соединенных друг с другом узкими трещинами в породе, по периметру обошли подземное озеро со стоячей ледяной водой, залезли по почти отвесному трехметровому сколу на следующий уровень, миновали огромную, всю утыканную сталактитами и сталагмитами пещеру с низким потолком, разгребли песчаный завал и очутились - на ровной площадке, напоминающей исполинских размеров террасу. С трех сторон ее окружали каменные стены, а с четвертой стороны рос непролазный кустарник, сквозь который еле-еле пробивался дневной свет.
Кузьмич потрогал рукой переплетенные ветви и вопросительно посмотрел на Никиту.
– Ну? И
– Прорубим отверстие.
– И что там за ним?
– Обрыв метров пять...
– Годится, - Пышкин повернулся к Рокотову.– Что думаешь?
Владислав сбросил со спины рюкзак и положил поверх него "Грозу".
– Объявляется привал. Часика четыре до темноты отдыхаем. Никита, помоги ребятам организовать два поста наблюдения внешнего пространства... Первая смена - Рудометов и Дима Славин, вторая - Туманишвили и Лукашевич. Задача: отследить любое движение в радиусе километра. Остальным отдыхать...
– Где туалет организуем?– спросил Соколов.
Рокотов указал на боковой проход.
– Там. Только отойди подальше. И не забудь песочком присыпать... Кстати, что насчет тыла?
– Щас, - Филонов достал саперную лопатку.– Миша, подсоби...
Экс-браконьер на пару с Чубаровым отошли вглубь пройденного группой коридорчика на несколько метров и ударами лопаток обрушили нависавший сбоку песчаный нарост.
Пара тонн серого известняка запечатали проход.
– А обратно как?– забеспокоился Влад.
– Ерунда, разгребем за пять минут, - махнул рукой Никита.– Чай не египетская гробница.
– Хорошо, - Рокотов уселся на плоский обломок бута и расстегнул ремни рюкзака.– Немного перекусим и придавим харю*...
* Придавить (давить) харю - спать (жарг.)
Спустя два часа Владислав открыл глаза, потянулся и приподнялся на локте.
Кроме него и бодрствующей второй смены караульных все спали.
Рокотов бесшумно встал, посетил боковой проход, где оставил на стене личную влажную метку, вернулся на террасу, попил воды из фляги и примостился с сигаретой рядом с Егором.
– Как обстановка?
– Нормально, - Туманишвили чуть дернул плечами, не отрываясь от мощного шестнадцатикратного бинокля с просветленной оптикой.– Никого. Одни пернатые. Да и их немного... Слева квадрат перепахан, явно полигон. Вот живность отсюда и свалила.
– Большой квадрат?
– Где-то двести на двести. Зеленка до самой земли выжжена.
– Зажали кого-то, - предположил Владислав.– Как Никита и говорил. Приперли к горе и расстреляли с воздуха.
– Речку отсюда видать?
– Нет. Хотя она должна быть совсем рядом, если судить по карте, - Егор размял затекшую шею и на несколько секунд отложил бинокль.– Дай сигарету...
– Спасибо... Быстрей бы дойти, - грузин вздохнул и чиркнул зажигалкой.
– Поспешишь - людей насмешишь, - тихо сказал Рокотов.– Я тебя прекрасно понимаю. Сам бы места себе не находил, если бы в моей семье подобное случилось. Но успех нашей маленькой операции зависит от скрытности передвижения. Так что придется терпеть.
– Да понимаю я... Зло берет, что столько времени зря потрачено. На ментов, на написание объяснений, на ожидания хоть какого-нибудь результата.