Вторжение (Крестом и булатом - 1)
Шрифт:
– Но недостаточно активно, - возразил Сухомлинов.– Без огонька. Соглашения подписывал, однако мало что по ним выполнял.
– Верно. Хотя в дипломатии даже частичный успех считается победой. Додавить Милошевича было можно. Сдал бы он Косово, как пить дать. Еще полгодика переговоров в Рамбуйе, и Милошевич согласился бы на присутствие в крае международных наблюдателей. А затем и на контингент ООН...
– Принимается, - кивнул майор.
– Теперь смотри, Сережа, что вышло. Югославы стараются сохранить лицо, европейцы им в этом не мешают.
– Ускорение процесса, - предположил Сухомлинов.
– Ультиматумом процесс не ускоришь.
– Янкесы так часто делают, - не согласился майор.– Привыкли, что в последние десять лет все их слушаются.
– Ага!– хмыкнул Бобровский.– И одновременно с этим заявляют о том, что с нетерпением ждут Милошевича на скамье подсудимых в Гааге. Странный какой-то ультиматум, тебе не кажется? Все вместе: и этнические чистки, которых, как оказалось, никто не проводил, и требования выдать международному трибуналу законного президента, и угрозы бомбардировок... Причем, заметь, ультиматум идет вразрез с договоренностью самих Штатов с европейцами. И невыгоден ни Европе, ни Америке.
– Хорошо. А в чем выгода Израиля, если иудеи все это замутили?
– Отвлечение внимания от своего региона и замыкание агрессивной псевдоисламской дуги Алжир - Южный Ливан - Косово - Кавказ - Афганистан - Джама и Кашмир - Пенджаб - Таиланд. До момента балканской войны в дуге имелся пробел. Теперь его не существует. Более того. Со времени мирового кризиса девяносто седьмого года инвестиции в экономику Израиля уменьшились в два раза. Вот они и придумали ход, с помощью которого вытянули из штатников лишние сорок миллиардов на вооружение.
– Да, такую вероятность исключать нельзя... Но создание панисламской дуги опасно для самих евреев, - рассудил Сухомлинов.– Что, если она развернется в их сторону?
– Вот тут, Сережа, я бы хотел обратить твое внимание на политику Израиля по отношению к соседям. Иудеи на самом деле и не собираются жить с ними в мире. Ибо в таком случае они лишаются невозвратных кредитов на оборону. А без посторонних вливаний эта страна не выживет. Им все время нужен враг у своей границы. В противном случае иудеям останется только выращивать апельсины и торговать грязями с Мертвого моря, что с финансовой точки зрения невыгодно... Без внешней угрозы Израиль теряет девяносто процентов своего влияния и становится рядовой маленькой и очень захудалой страной.
– Зачем им тогда мириться с палестинцами?
– А кто сказал, что они действительно настроены на мирный исход? вопросом на вопрос отреагировал Бобровский.– Ведь каждый раз, как процесс близится к завершению, что-нибудь происходит и все возвращается на круги своя. Спровоцировать Арафата и компанию - раз плюнуть... Достаточно стычки израильтян с группой арабских подростков или пары фраз на митинге. И мы видим, что так и получается.
– По-твоему, Мадленка готовится
– Я этого не исключаю. Больно спокойно все идет...
– А Югославия? Там вроде бы пока все на точке замерзания.
– Погоди немного. Через месяц там выборы. Вот и увидишь...
– Думаю, Милошевичу не усидеть, - констатировал майор.– Больно много денег сейчас у оппозиции. Янкесы только за последние полгода перевели Драшковичу, Куштунице и Джинджичу сотню миллионов. И Аркан очень удачно погиб...
– Се ля ви. Хотя Ражнятовича могли грохнуть по более приземленным мотивам. Типа коммерческих.
– Что-то не верится...
– Мне тоже. Но информации - ноль... Ладно, пора за работу. Цветные схемы, говоришь?– подполковник Григорий Владимирович Бобровский с чекистским прищуром уставился на кадр аэрофотосъемки.
* * *
– А через год его маненечко того,
И тут всю правду мы узнали про него
Как он парламент расстрелял,
Как он дочурку прикрывал,
Как с олигархами страну разворовал...
– Я слышал иной вариант последней строчки, - Рокотов вышел из-за куста и встал рядом с перебирающим гитарные струны Васей Славиным, - "Как он Вована в президенты продвигал...". Собственно говоря, а откуда здесь сей щипковый инструмент?
– У этих придурков с собой был, - Вася мотнул головой в сторону связанных чеченцев, выложенных рядком на траве.– Музыканты, блин..
– Ясно, - Влад повернулся к Филонову.– Ну что, светает. Пора допросить наших юных друзей.
Никита свел брови к переносице и вытянул из ножен широкий изогнутый клинок.
– Ну-ну-ну, - Рокотов погрозил экс-браконьеру пальцем.– В угол поставлю! Кто ж с самого начала резать начинает? Надобно интеллигентно, может, они сами всё расскажут.
На лицах сидящих вокруг Славина казаков появилось скептическое выражение.
– Попитка - не питка, - с грузинским акцентом заявил Владислав.– Итак. Остаются Никита, Леша и я, разумеется. Остальные - в круговую оборону...
– Давай я останусь, - предложил Туманишвили.
– Не надо. Кровь у тебя горячая, оглянуться не успеем, как ты их всех перебьешь. А тут подходец тонкий нужен... Вы пока отдыхайте. И ребят смените, а то они уже четвертый час на постах торчат.
– Яволь, - ответил за всех громила Лукашевич и легко поднялся на ноги. Всё, мужики, пошли...
Когда казаки скрылись в зарослях, окружавших поляну с кострищем, Рокотов вопросительно посмотрел на Филонова.
– С кого начнем?
– Этот хрен справа вроде юнец совсем.
– Согласен. Леша, тащи его сюда...
* * *
Абдула Бицоев с трудом разлепил веки, когда ему на голову обрушился поток холодной воды.
Подробностей ночной схватки он не помнил. В памяти остались лишь мечущиеся неясные тени, крики товарищей, внезапно возникшая перед ним мохнатая фигура и сверкнувшая перед глазами молния, когда ему в лоб попало что-то твердое.