Вторжение по сценарию
Шрифт:
— Черт! — воскликнул Бронзини, доставая новую.
И в то же мгновение из-за угла показался молчаливый безжалостный призрак.
— Римо! — закричала Шерил, возбужденно показывая на него. — Смотрите, это же Римо! Он жив!
Но Мастер Синанджу, заметив синеву, густо лежащую на шее появившегося человека, проговорил:
— Нет, это не он. Тот, кто перед нами, вселился в его истерзанную плоть и сломанные кости, но это не Римо.
— Что за ерунда! — оборвала его Шерил. — Конечно, это он. Пустите, я приведу его!
— Вождь прав, — заметил Билл Роум, удерживая
— Барт, назад! Не приближайся к нему! — повысив голос, прокричал он.
— Джиро — щенок, я справлюсь с ним, — рассмеялся в ответ Бронзини.
— Я не о нем! — закричал Роум.
Они отвлеклись всего лишь на мгновение, но для Джиро Исудзу этого оказалось достаточно, чтобы догнать единственный уцелевший танк. Ухватившись руками за стойку на броне, он повис на ней, и танк потащил его за собой.
Ботинки Джиро волочились по земле, он чувствовал себя почти что мертвым.
Немного переведя дыхание, Исудзу ухитрился вскарабкаться на башню и неловко соскользнул в открытый люк.
— Держись, Джиро, детка! — прокричал Бронзини, не замечая приближающегося беспощадного призрака. — Впереди наш совместный выход!
Выдернув чеку очередной гранаты, Бронзини метнул ее в люк и спрыгнул с танка. Ничего не произошло. Потянувшись к поясу, он принялся нашаривать новую, но, судя по разочарованному выражению лица, гранаты у него кончились.
Тогда он выхватил из-за голенища штык и, зажав его в зубах, бросился следом за отъезжающей машиной с каким-то жутковатым весельем во взгляде.
Он запрыгнул в люк ровно в тот момент, когда башня повернулась в сторону изможденной фигуры Шивы, а дуло орудия застыло, нацелившись прямо ему в грудь. Из танка донесся рычащий голос Исудзу, выкрикнувший какой-то приказ. Танк застыл на месте в каких-нибудь нескольких сантиметрах от лица Шивы. Опаленные красные руки потянулись к орудию и крепко обхватили ствол.
Из башни послышались звуки схватки — удары кулаков, крики, тонкий визг и характерный звук лезвия, рассекающего плоть. Перекрывая этот шум, раздался голос Бронзини, приговаривающий:
— Вот, ну-ка, отведай!
Руки Шивы сжались, и дуло орудия, подчиняясь силе, действующей в унисон со всей вселенной, дрогнуло. Это был всего лишь металл, заскрежетавший под напором рук призрака.
Из танка послышалась короткая команда, и Чиун, понявший, что произойдет в следующую секунду, увлек Шерил и Роума обратно в здание студии и толкнул их на пол. Раздался оглушительный взрыв, от которого во всех близлежащих домах повылетали стекла. Воздух, словно невидимый колокол, загудел, а через секунду на землю с грохотом опустилась подброшенная взорвавшимся внутри снарядом башня танка. Он расплющила то, что еще оставалось от стальной машины, обрушившись на нее, как молот на наковальню. В наступившей затем пронзительной тишине было слышно лишь потрескивание пламени.
Чиун поднялся с покрытого ковром пола студии, стряхивая с рукавов кимоно осколки, и шагнул наружу. В чертах его испещренного морщинами лица явственно читалось беспокойство.
От танка осталась лишь груда
Наконец, он взял обеими голову Джиро и поднес ее к лицу.
— Я низвергаю тебя в пучину ада, японец! — проревел Шива, и сжав ладони, смял хрустнувший под его пальцами череп.
— Вот та судьба, что ожидает врагов Синанджу! — громко проговорил Чиун.
Уронив на землю то немногое, что оставалось от человека по имени Джиро Исудзу, Шива медленно обернулся, и обратил горящий холодным пламенем взор на Мастера Синанджу. И Чиун шагнул навстречу Дестроеру.
Изо рта человека, в котором с трудом можно было узнать Римо Уильямса, раздался ровный, безжизненный голос:
— Так свершилось моя месть.
Чиун склонился в глубоком поклоне.
— Теперь, когда ты закончил, я требую вернуть мне сына.
— Поосторожней выбирай слова, обращаясь ко мне, кореец! Ты видишь своего сына лишь благодаря моей милости — он не смог бы выжить после такого падения.
— И благодарность моя не знает границ. Не ощутив мыслей Римо, я решил, что он погиб.
— Смерть не коснется того, кто стал моим земным воплощением.
— С течением времени, конец наступает для каждого человека, — упрямо продолжал Чиун. — Может быть, то же происходит даже с богами.
— Знай же, Мастер Синанджу, что эта оболочка из плоти и крови существует лишь до того дня, когда я призову ее к себе. Ты сделал своего сына превосходным вместилищем для моего духа, но час мой еще не настал.
Скоро, возможно очень скоро, он наступит, и тогда я заберу его навеки, оставив тебя проливать безутешные слезы.
— На то твоя воля, Величайший из Богов, — ответил Мастер Синанджу. — Но до этого часа он мой, и я требую его возвращения.
Голос Шивы надолго замолк. Наконец он произнес:
— Не пытайся противиться моей воле, Мастер Синанджу.
Чиун еще раз поклонился.
— Я лишь песчинка на дороге, по которой мчится неумолимая колесница судьбы.
— Неплохо сказано. А теперь, я возвращаю твоего погибшего тигра.
Храни его силы, ибо настанет час, когда они мне потребуются.
И с этими словами горевший в глазах Шивы огонь начал меркнуть.
Заострившиеся черты лица расслабились, веки закрылись, и Римо, словно сдувшийся воздушный шар, мягко опустился на землю.