Вторжение. Судьба генерала Павлова
Шрифт:
Оценив причину своей неуязвимости, Климент Ефремович начал потихоньку успокаиваться и посматривать на себя со значительностью. Такой неуязвимости совсем не имел Шапошников, которому приходилось постоянно бороться за свое место в общем ряду. А ему, Климу, требовалось гораздо меньше. Пока Сталин был в Москве, он боялся одного Сталина. И без наркомовской должности чувствовал себя в большей безопасности. Жизнь стала проще. Прокукарекал, а там хоть не расцветай.
Вместе с Шапошниковым он пробыл в штабе фронта несколько дней и, естественно, ничего не смог изменить
Оба чувствовали, какая невообразимая мощь давит и разрывает фронт. Шапошников понимал это лучше и помалкивал, когда Ворошилов начинал рассуждать о самоотверженности и геройстве. Ему было невыносимо думать о предстоящей мучительной акции. Но он убедил себя, что это надо воспринимать как стихийное бедствие — обвал, землетрясение, цунами, когда изменить, подправить уже ничего нельзя.
Павлов старался не смотреть на кремлевских посланцев, и все же какая-то сила разворачивала его к ним. Без сомнения, прилетевший накануне Еременко доставил новые секретные инструкции относительно бывших руководителей фронта. И Павлов, и Климовских, и многие другие с трепетом ждали решения своей судьбы. Хотя две вышедшие на поляну фигуры были лишь исполнителями, от них веяло властью. Нет, смертью!
И совсем некстати над головами раскатился долгой несмолкаемой трелью соловей.
Щурясь от света, Ворошилов упорно вглядывался в пронизанную лучами зелень. Казалось, голос крохотного певца доносится с разных сторон.
— Смотри-ка! — не скрывая удивления и озабоченности, Ворошилов обернулся к Шапошникову. — Шуму на весь лес, а самого не видать. Наверно, подружку отыскал или солнцу радуется. У них все просто.
— Это у нас все просто, — желчно заметил Шапошников. — А у них сложно.
— В каком смысле? — не понял Ворошилов.
— Сейчас прилетят и покажут, — неопределенно бросил Шапошников, взглянув на небо.
Ворошилов как-то странно, виновато поглядел на Бориса Михайловича и направился к Павлову.
— Успокойся, — негромко сказал он. — Не надо так переживать.
Чуть было не похлопал по плечу. Потом вернулся к Шапошникову.
— Что ж, будем начинать?
Шапошников кивнул.
К Павлову приблизился оперативник штаба Хаджи Мансуров с доброй вестью: атаки немцев на бобруйском направлении отбиты. Под именем «Ксанти» Мансуров воевал с Павловым в Испании. Поэтому, подходя, улыбался не по-уставному. Но замер, увидев новых лиц. По знаку Ворошилова из леса вышли два работника НКВД. Ксанти замер, увидев их приближение.
Павлов тоже обратил внимание на хлопцев с васильковыми фуражками. В следующий миг понял — они направляются к нему. Он готовил себя к этому со вчерашнего дня. Позорное рыдание, истерические выкрики, тяжкое забытье — были следствием этой разрушительной мысли. Он знал, что оно будет. Теперь вопрос заключался в том, как. Учтут
Вестники смерти к нему подошли — и не хлопцы, а крокодилы с немигающими глазами. Один сорвал петлицы, знаки отличия. Другой — награды вместе со звездой. Павлов стоял, не шевелясь, и только васильковые фуражки плавали в окутавшей его жуткой тьме.
Потом прояснилось. Он видел, как привели Климовских и начальника связи фронта Григорьева. Бывшего начальника.
— Прощай, Ксанти! Не поминай лихом, — сказал Павлов Мансурову, который стоял ни жив ни мертв.
Подвели еще пятерых. Среди них оказался великолепный артиллерист Клыч. «Его-то почему?» — ворохнулась у Павлова тоскливая мысль.
Ему указали на машину голубого цвета. Вторым туда же, без слов, втолкнули бывшего начальника штаба фронта генерала Климовских.
Остальных погрузили во вторую, зеленую.
Повезли в направлении Орши.
После этого из леса вышел Еременко.
— Вам все ясно? — сказал Ворошилов. — Вступайте в права командующего фронтом. А мы поехали.
53
Мехлис внимательно читал документы.
Изъято:
Удостоверение личности
Партбилет № 2206176
Бумажник с деньгами в сумме 2220 р.
Сапоги хромовые новые 1 п.
Шинель драповая
Френч цвета хаки
Ордена Ленина — 3 шт.
Медаль «Золотая Звезда» № 30
Сорочки и т. д.
Маузер и 45 патронов
И вещи, и ценности по протоколу приняты.
Зам. деж. пом. нач.
внутренней тюрьмы НКГБ СССР
Принято от Павлова Дмитрия Григорьевича:
Мыльница 1 шт.
Перчатки кож. 1 п.
Тапочки 1 п.
Футляр от зубной щетки 1 шт.
Стакан для бритья 1 шт.
Помазок 1 шт.
Чехол от чемодана 1 шт.
Павлов Дмитрий Григорьевич. Родился в 1897 г. Горьковская область, Кологривский район, дер. Вонюх (бывш. Костромская губерния).
Пост, местожительство: г. Минск, ул. Кирова, д. 19.
Генерал армии.
Чл. ВКП(б) с 1919 г.
Отец — Павлов Григорий Васильевич, 65 лет, рядовой колхозник.
Мать — Павлова Екатерина Степановна, 63 года.
Жена — Павлова Александра Федоровна, 38 лет, проживает, где точно, не знаю.
Дети: сын — Борис Дмитриевич, 17 лет, проживает, где, не знаю, учился в спецшколе летчиков;
дочь — Ада Дмитриевна, 12 лет, проживает с матерью.
Сестра — Смирнова Марина Григорьевна, 35 лет, учительница в селе Ивонове.
от 7 июля 1941 г.
Начат в 1 час. 30 мин.