Вторжение
Шрифт:
Следующими в люк нырнули Гор и Р`атор, затем я. Нуки поленился следовать за нами, остался внизу.
В дальнем углу чердака, в самой темени, пыли, сбившись в кучу, сидело несколько человек.
Две девушки лет 16–18 и парнишка лет 8 жались к своим родителям — дородной матроне и таких же габаритов бородатому мужику.
Мы четверо двинулись к ним, расходясь в разные стороны.
Люди, сбившиеся вместе, с ужасом наблюдали за нами, их полные страха глаза следили за каждым нашим движением.
Бородатый мужик
— Ну-ну, не стоит, — сказал я ему миролюбиво.
Мужик оторопело уставился на меня.
— Как тебя зовут? — поинтересовался я у него.
Мужик несколько секунд тупо пялился на меня, затем его губы дрогнули, и он сиплым голосом ответил:
— Ле…Лебо…
— Лебо, значит, — кивнул я, — а я - Р`мор, предводитель этих воинов.
Я указал рукой на троих своих товарищей, замерших на месте, пока я вел беседу.
— Как думаешь, Лебо, чего нам надо? — спросил я у него.
Мужик облизнул пересохшие губы и неуверенно ответил вопросом на вопрос:
— Золото?
— Ай, молодец, Лебо! — ухмыльнулся Гор.
— Правильно Лебо, правильно, — кивнул и я, — а как ты думаешь, найдем ли мы его?
Лебо уставился на меня, не говоря ничего.
— Найдем, — пришел я ему на помощь, — мы уже нашли украшения твоей жены. Но теперь хотим найти и твое золото, Лебо. Где оно?
Мужик продолжал угрюмо молчать.
— Все равно мы получим твое золото, Лебо, — сказал я спокойно, — вопрос только в том, насколько это будет болезненным для тебя…
Я внимательно посмотрел на его моментально побледневшее лицо и руку, крепче сжавшую рукоятку ножа.
— Или для твоей семьи, — продолжил я тем же тоном, — дочерей, сына…жены…
Лебо угрюмо глядел на меня из-под насупленных бровей.
— У моих товарищей есть традиция: женщин, захваченных во время набега, они считают вещью. И обходятся с ними так же. И никого из них не расстроит, если вещь вдруг сломается во время пользования. Ты понимаешь меня, Лебо?
Мужик молчал.
— И ведь тебя, Лебо, заставят на все это смотреть. Смотреть на то, как мучится твоя семья, твои дочери, твоя жена. А затем начнут пытать тебя. И поверь мне, Лебо, прежде чем умереть от страшной боли и мучений, ты все-таки ответишь, где твое золото…
Мужик нахмурился еще больше, подобрался, явно собираясь дорого продать свою жизнь и жизни своих домочадцев.
— Но есть и другой путь, — осадил я его и тут же заметил, как в его глазах мелькнула надежда. — Если ты скажешь сам, прямо сейчас, где спрятал золото — ты и твоя семья могут остаться здесь. И если будете сидеть тихо, как мыши, вполне возможно, что переживете наш набег. Ну а золото…золото ведь вещь наживная? Если жив — накопишь еще. Верно ведь?
Я подмигнул бородачу.
Тот замер, то ли обдумывая мое предложение, то ли отчаянно пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Уж не знаю,
— Где деньги, Лебо?!
Мужик вздрогнул, открыл рот и пробормотал:
— В столовой, справа от камина…
— Нуки!
— Слышал! Сейчас проверю, — откликнулся берсерк.
Несколько минут мы стояли возле семейства Лебо, пока, наконец, снизу не раздался голос Нуки.
— Есть золото, ярл!
Глава 15. Разграбление
Едва мы вышли из дома, как Нуки тут же поймал земляка, тащащего мимо нас здоровенный мешок со всяким добром.
— Стой! На, отнеси это к кораблям.
— У меня своих трофеев полно, — буркнул северянин.
— Брось свой хлам и тащи это! — зло рявкнул Нуки, сбросив с плеч свой мешок на дорогу, отчего тот зазвенел.
Во время падения один из узлов развязался, и в дорожную пыль вывалилась горсть золотых монет.
— Понял, — тут же оживился остановленный воин, уже без всякого сожаления сбросивший собственные трофеи.
Он подскочил к мешку и заглянул внутрь.
— Хороший улов, тэн, — хмыкнул он и поднял глаза на Нуки.
— А то! — довольно ответил Нуки. — Давай, тащи это на корабли.
— Сделаю, тэн.
Он схватил мешок, не без труда закинул себе на спину, и с такой скоростью дернул в сторону пристани, что я даже задумался — уж не берсерк ли он? С такой скоростью обычные люди передвигаться не могут… Впрочем, когда у тебя СТОЛЬКО золота, то и не такую скорость сможешь развить…
Наша же компания, проводив «курьера» взглядом, двинулась дальше по улице.
Интересное, кстати, наблюдение: город назывался Редволл, и теперь, на рассвете, я понял, почему.
Стены города, дома, даже камни, которыми были вымощены улицы, были красными. Нет, не ярко-красного цвета, но с небольшим, специфическим оттенком. Впрочем, стены, я уверен, красили специально, подчеркивая необычность и цвет камня, из которого они и были сооружены.
Сейчас в свете поднимающегося солнца город выглядел необычно, пейзаж был такой, будто ты на другой планете, на каком-нибудь Марсе, что ли…
Похоже, каменоломня была совсем недалеко от города, так как камня здесь было много — мощеная дорога, по которой мы шли, по сторонам была украшена эдакими террасами, несколько приподнятыми над общим уровнем, засыпанными землей. На этих «клумбах» росли цветы — синие, зеленые, белые. Было видно, что местные высаживали их в строго заданном порядке, межуя цвета в шахматном порядке или полосами, волнами. Каждая клумба была с собственным уникальным рисунком, и это придавало улице оригинальности. Пожалуй, даже в ухоженной Европе, где мне доводилось бывать, подобного я не встречал.