Vulgata
Шрифт:
— Я приеду прямо сейчас, — сказал он.
— Хорошо. — Капитан выдержал паузу. — Я понял, где они прячут мальчика.
— Неужели?
— В доме Камышева. Больше негде. Все остальные их убежища нам известны.
— Мы можем провести там обыск?
— У меня на руках нет судебного решения. Но за домом следит Вилкова. Будем надеяться, что они не станут убивать мальчика прямо в доме, а повезут в другое место. Там мы их и накроем. А может, перехватим в дороге.
Денис с облегчением выдохнул.
— Слава богу! Я уж думал, никакого выхода.
—
Они помолчали.
— Ладно. Я выезжаю. Ждите.
— Жду с нетерпением.
Денис облизнул губы.
— Э-э-э… Маша пасет дом Камышева одна?
— Да.
— А разве Слава не должен быть с ней?
— Он сказал, Вилкова его отпустила. Знаешь, я не удивляюсь. В таких делах толку от него ноль. Ты заглянул в мой блокнот?
— Само собой.
— И что? Есть идеи?
Юноша провел рукой по волосам.
— Пока нет.
— Жаль. Но все равно спасибо. Думай долго и упорно, и поймешь все на свете. Захвати блокнот с собой.
— Разумеется.
Такси стремительно мчалось через ночь, разрезая мрак лучами фар. Таксист пытался развлекать пассажира разговорами, но Денис не слушал. Работало радио.
«ВИА ГРА» пели «Цветок и нож».
Такси выехало на улицу Калинина, которая под перпендикулярным углом врезалась в улицу Желябова, на которой находилось отделение полиции. Эта тихая улочка была, как всегда, пустынна, все фонари разбиты. Окна деревянных домишек бессмысленно таращились в ночь. Лишь кое-где из дома на улицу выливался через занавески приглушенный свет торшера.
Таксист болтал без умолку, и Денис, хоть и был погружен в раздумья, первым заметил, как им навстречу из-за поворота выехал черный «ниссан». Взвизгнув тормозами, машина косо встала поперек дороги.
— Осторожно! — закричал юноша.
Таксист в последний миг успел затормозить, и авто остановилось, развернувшись задом, в каких-то сантиметрах от «ниссана».
Из него выскочили Китаев и Кириленко. Оба в кожаных куртках. Лица скрывали черные маски с прорезями для глаз и рта. Руки затянуты в кожаные перчатки. В руках пистолеты.
Таксист выругался. Это были его последние слова в жизни. Китаев подбежал к машине и через стекло в упор выстрелил в водителя три раза. Последний выстрел был контрольным. Денис, крича не своим голосом, закрыл лицо руками, защищаясь от полетевших в салон осколков пробитого пулями стекла. Несколько осколков вонзились в его ладони и запястья, один рассек основание большого пальца. В следующую секунду его окатило горячей кровью и ошметками мозга водителя.
Кириленко распахнул дверцу с его стороны.
— Вылезай, сука!
Денис выбрался из салона. Кириленко направил ствол ему в лицо.
— Пожалуйста, не надо, — прошептал Денис. За спиной послышался голос Китаева:
— Смотри, не пристрели его. Ты ж у нас нервный.
На затылок юноши обрушился тяжелый удар рукояткой пистолета.
Родители, Настя, Спирин, похищенный мальчик — все скрылось за черно-багровым занавесом.
X
Он очнулся и сразу ощутил жгучую боль в затылке. Когда его глаза привыкли к полумраку, Денис огляделся.
Он сидел на полу в тесной комнате, ранее служившей кладовой. Здесь не было ни садовых инструментов, ни забытого хлама, но в воздухе до сих пор витал запах хлорки.
Руки Дениса были связаны за спиной, и уже онемели. Если он просидит здесь достаточно долго, их придется ампутировать. Кружилась голова. Тошнило. В волосах засохла некая масса, испускающая кисло-сладкий запах. В первые секунды Денис решил, что его рвало, пока был без сознания, и он снова перепачкался блевотиной. Но спустя секунду с отвращением и ужасом осознал — это мозги таксиста.
Паника обожгла холодом каждую мышцу его тела. Юноша часто заморгал, на глаза навернулись слезы. Пресс стал жестким, дыхание давалось с трудом.
Зачем они схватили его? Что им нужно?
Вся жизнь промелькнула у Дениса перед глазами. Материнские руки, смех друзей, Настина улыбка. Первая школьная любовь. Та девушка сама первая с ним познакомилась. Денис был горд и счастлив, потому что девушка многим нравилась, все парни в классе мечтали о ней и сочиняли всякую похабщину. Денис встречался с ней три месяца. Однажды гуляли в парке, дама сердца попросила его остановиться.
Глядя в глаза, сказала:
— Извини. Ты был таким красивым, но стеснительным, и девушки у тебя не было…
— Я не понимаю, — сказал Денис.
Она подняла глаза и, еле сдерживая смех, призналась:
— Мы с подругой поспорили на шоколадку, что я затащу тебя в постель. Нет, не подумай чего, ты мне нравишься, но… я люблю другого.
Единственным источником света в кладовой была щель под дверью. Слышались шаги, смех, глухие голоса и странные звуки, будто щелкали костяшками домино. Через минуту юноша сообразил — это стук бильярдных шаров. Они играют в бильярд. Судя по голосам, их там четверо. Трое мужчин и одна женщина. Один из мужчин говорит по-английски.
В темноте рядом с ним кто-то пошевелился. Денис вздрогнул. Вгляделся.
Мальчик. Сидит на полу, прислонившись к стене, и смотрит в угол пустым взглядом. Из уголка рта по подбородку течет слюна.
«Он под наркотиком».
Мальчик сидел у противоположной стены. А совсем рядом с Денисом сидела старший лейтенант Вилкова. Она тоже таращилась в угол, и взгляд ее был еще более пустым. Во лбу зияла аккуратная круглая дырка с ровными краями, покрытыми пороховой гарью. Форменная юбка Маши задралась, открыв взору любопытных темные чулки на застежках. Трусиков на ней не было. Между ног текла кровь. Кто-то женской шпилькой пригвоздил к ее груди кусок картона. На нем кровью огромными кривыми буквами намалевали: