Введение в лингвофольклористику: учебное пособие
Шрифт:
В чём же причина иллюзии наддиалектности языка русского фольклора? Во-первых, причиной является удивительное единство русского языка, распространённого на огромной территории. Диалектные различия не затронули основной части фонетической системы, грамматического строя, ядра словарного состава. Во-вторых, русскому устному народному творчеству свойственна единая фольклорная картина мира, дифференцируемая не территориально, а жанрово [Виноградов 1963]. В-третьих, всему национальному фольклору присуща типологическая однонаправленность закономерностей фольклорного тексто-образования. К тому же очевидна тенденция к уменьшению различий по мере движения от низших ярусов языковой системы к высшим. Если на фонетическом ярусе диалектная дифференциация отчётлива, то на морфологическом и лексическом она резко уменьшается, а на синтаксическом
И.А. Оссовецкий, разделяя мнение, что язык русского фольклора наддиалектен, в качестве аргумента указал на то обстоятельство, что фольклор сложился ранее известных диалектных групп русского языка (они сложились к концу XVI – началу XVII в.) [Оссовецкий 1979]. Следует возразить: современные диалектные группы русского языка возникли не на пустом месте, они сложились на базе уже существовавшего языкового материала. Племенные диалекты дали начало диалектам территориальным. К сожалению, у нас нет записей фольклорных произведений, бытовавших до образования нынешних территориальных диалектов, да и XVI–XVII вв. сохранили ничтожный минимум записей.
В дискуссии о диалектном и наддиалектном характере языка фольклора многое стало бы ясно, будь изучена локальная дифференциация фольклорных произведений. Если высказываемая мысль о «фольклорной диалектологии» [Мокиенко 1982] реализуется в конкретных исследованиях, то каждая из сторон может получить весьма убедительный аргумент в пользу своего мнения. На данном этапе развития науки больше аргументов в свою пользу у «диалектологов», чем у «наддиалектологов».
Резюмируя отстаиваемую точку зрения, повторим: язык русского фольклора – функционально-стилевая разновидность диалекта, генетически однородная с диалектно-бытовой речью и отличающаяся от последней своей функцией и жанровой дифференциацией.
Функция и жанровая дифференциация в порядке «давления системы» способствуют появлению в русской устно-поэтической речи отдельных языковых элементов, характерных только для этой разновидности речи, а также изменению валентности и дистрибуции элементов, присущих всем разновидностям диалекта. Суммарно отличия невелики и не позволяют считать язык фольклора явлением наддиалектным, тем более койне.
Подчеркнём особо, что сказанное относится к языку русского фольклора, а не к языку фольклора вообще. Истина конкретна. Вполне возможно, что исследователи, обращаясь к материалу других народов, обоснованно относят язык устной народной словесности к явлению наддиалектности и к койне, как это показано на материале гомеровского эпоса или в тех случаях, когда язык фольклора становится основой литературного языка.
Рекомендуемая литература
Богословская О.И. Язык фольклора и диалект: Учеб. пособие. Пермь, 1985.
Десницкая А.В. Наддиалектные формы устной речи и их роль в истории языка. Л.: Наука, 1970.
Евгеньева А.П. Очерки по языку русской устной поэзии в записях XVII–XX вв. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1963.
Оссовецкий И.А. Язык фольклора и диалект // Основные проблемы эпоса восточных славян. М., 1958.
Оссовецкий И. А. О языке русского традиционного фольклора // Вопросы языкознания. 1975. № 5. С. 77.
Фольклорная диалектология
В фундаментальной статье известного американского лингвиста и культуролога Э. Сепира «Временная перспектива в культуре коренного населения Америки: опыт методологии» (1916) была обозначена важная проблема «Традиционная культура и география». Методологически важным оказался вывод о связи пространства культурных явлений со временем их возникновения. «…Чем больше территория распространения явления культуры, тем оно древнее» [Сепир 1993: 517]; «…Элемент культуры с прерывистым ареалом распространения должен считаться более древним, чем культурное явление, распространенное в пределах равного по размеру, но непрерывного ареала» [Сепир 1993: 528]; «.Чем обширнее географическое распространёние культурного слова, тем оно древнее по происхождению
Академик Н.И. Толстой предложил создать диалектологию славянской духовной культуры, в том числе и диалектологию фольклора. «В связи с тем что славянские культурные диалекты могут служить во многих случаях едва ли не единственным источником для внутренней реконструкции, весьма актуальной становится проблема создания научной диалектологии славянской духовной культуры со всеми вытекающими из этого задачами – выделения классификационных дифференцирующих признаков, характеризующих диалектные различия, картографирования диалектных явлений, применения ареалогического подхода к собиранию и интерпретации диалектных фактов» [Толстой 1989: 12].
Академик О.Н. Трубачёв в итоговой книге «Этногенез и культура древнейших славян» особо подчеркнул положение о «желательности разработки диалектологии культуры, в том числе – диалектологии древней религии славян, иранцев» [Трубачёв 2002: 341].
Мысль о том, что фольклор территориально неоднороден, возникла и укрепилась в процессе сбора и публикации народнопоэтических текстов. Так, А.Ф. Гильфердинг обратил внимание на своеобразие былевой поэзии в каждом районе её бытования и в приложенной к знаменитому собранию «Онежских былин» статье отметил: «Каждая былина вмещает в себе и наследие предков, и личный вклад певца; но, сверх того, она носит на себе и отпечаток местности. Сколько мне показалось, певцы былин в Олонецкой губернии должны быть разделены по местности на две большие группы, из которых каждая имеет затем свои подразделения» [Гильфердинг 1894: 34]. Собиратель с удивлением отмечает, что, хотя между Кижами и Толвуей нет ни природной, ни административной границы, манера у певцов былин в том и другом крае совершенно особая [Гильфердинг 1894: 36]. Кенозерские и мошенские былины отличаются от всех прочих по наречию – особо отмечает собиратель [Гильфердинг 1894: 38].
В наши дни фольклористка С.В. Воробьёва объясняет географическое распространение былин на Русском Севере направленностью брачных связей: «…Направленность и локализация семейных связей крестьян Кижского региона в достаточной степени совпадает с локализацией традиции былинного скази-тельства в районе Пудожского берега и в какой-то мере в районе Космозера» [Воробьёва 2001: 95].
На примере собирательского опыта А.Ф. Гильфердинга видна эвристическая мощь географического подхода к явлениям духовной культуры. За столетие до Л.Н. Гумилева, соединившего историю с географией и вследствие этого высказавшего идею пассионарности в развитии культуры, А.Ф. Гильфердинг, сравнивая территории Олонецкой губернии, отмечает своеобразный пассионарный взрыв исполнительской активности в одной из местностей. «…Особенно замечательно Кенозеро. <…> и в этом оазисе цветёт в настоящее время эпическая поэзия. Крестьяне и крестьянки, поющие былины, насчитываются здесь десятками; поют былины старый и малый; вы здесь услышите один и тот же вариант от пяти-шести человек, мужчин и женщин, которые живут в разных деревнях; в то же время вы встретите трёх братьев, которые живут в одном доме, и из которых каждый знает свои особые былины; вы встретите семейство, в котором и муж, и жена охотники петь былины и поют разные» [Гильфердинг 1894: 19]. «Разные» – свидетельство не моды, а внутреннего порыва.
Фольклористы в территориальной неоднородности произведений устного народного творчества и составляющих их элементов не сомневались [Миллер 1894; Богатырёв 2007; Жирмунский 2004; Путилов 2003]. В концептуальной статье «Задачи изучения народного поэтического творчества (по материалам Русского Севера)» К.В. Чистов писал о том, что диалектическая природа фольклорного процесса «состоит между прочим в сохранении областных различий несмотря и вопреки выработке общенационального репертуара. Общерусские моменты выступали, как правило, в конкретной, областной – сибирской, уральской, донской, средневолжской, севернорусской и т. д. – форме» [Чистов 1958: 11–12]. Мысль о том, что фольклорные явления в рамках каждого этноса, как и язык, дифференцированы не только по половозрастным группам, но и локально, развивалась К.В. Чистовым и в других его работах [Чистов 1979: 5].